Эта трагедия произошла в США в апреле 1865 года, под занавес гражданской войны между Севером и Югом. Основная часть армии южан была разгромлена и пленена, хотя президент конфедератов Джефферсон Дэвис, с остатками своих войск, еще продолжал безнадежное сопротивление. И все же страна начала возвращаться к мирной жизни. Началась демобилизация армии, получили свободу солдаты-северяне, попавшие в плен.
Надо заметить, что отношение к военнопленным во время гражданской войны в США было самым жестоким. Этим грешили обе стороны конфликта. Освобожденные из лагерей и тюрем солдаты-северяне были крайне ослаблены двумя годами голода и бесчеловечного обращения. Многие из них перенесли ранения или переболели сыпным тифом. Возникла проблема доставки их домой. Стоит отдать должное правительству Линкольна, оно взяло на себя все расходы по возвращению своих солдат. Людей планировалось перевозить вверх по реке Миссисипи, по маршруту Виксбург-Мемфис-Сент-Луис. Казалось бы, в разработанном плане было предусмотрено все, однако не был учтен один фактор: человеческая жадность.
Дело в том, что за доставку каждого бывшего военнопленного на Север правительство США платило от 5 до 10 долларов. С учетом общего количества освобожденных, на этом деле можно было нажить целое состояние. После долгих интриг и происков тендер на право перевозки выиграла компания «Атлантик-Миссисипи», владевшая пароходом «Султания»( «Султанша», англ.
Sultána). Секрет коммерческого успеха был прост: крупный «откат» генералу Наполеону Дану, ответственному за репатриацию. Не был забыт и армейский квартирмейстер подполковник Реюбен Хэтч, контролирующий условия перевозки бывших узников.
Получив выгодный заказ, ушлые дельцы попытались получить максимальный барыш при минимальных расходах. Были нарушены все возможные требования по безопасности речных перевозок.
Что же представляла собой «Султания»? Это был плоскодонный, трехпалубный колесный пароход из семейства классических миссисипских двухтрубных пароходов. Вместимость корабля составляла 1719 регистровых тонн. Судно был рассчитано на перевозку до 276 каютных и 400 палубных пассажиров. Экипаж составлял 85 человек.
21 апреля 1861 года пароход начал принимать пассажиров с пристани города Виксбурга. На борт было принято 2329 бывших военнопленных, 74 гражданских пассажира, разместившихся в каютах. Вместе с членами экипажа количество людей на судне более чем в три раза превышало предельно допустимые показатели.
Люди до отказа заполнили палубы. Теснота была такой, что, по воспоминаниям одного из спасшихся, многие не имели возможности лечь, и им приходилось спать стоя или сидя на корточках. Некоторых бывших военнопленных пришлось разместить в трюме и даже в котельной.
Однако настрадавшиеся в лагерях и тюрьмах солдаты не замечали тягот путешествия, ведь их ждал впереди родной дом. Как вспоминал один из выживших в катастрофе, «когда мы садились на пароход, на его палубах царило веселье, словно на свадьбе».
Перегруженность «Султании» пассажирами было не единственным вопиющим нарушением мер безопасности на судне. Перед отплытием старший инженер котлонадзора порта заметил неисправность одного из котлов парового двигателя. Он предложил капитану Кассу Мэйсону отложить рейс и провести капитальный ремонт. Однако капитан корабля отказался от этого, ведь он был совладельцем судна и рисковал потерять выгодный контракт на 23 тысячи долларов, крупную по тем временам сумму. Так «Султания» вышла в рейс, из которого ей не суждено было вернуться.
Вечером 26 апреля судно прибыло в Мемфис, где в трюмы было загружено еще несколько тонн сахара. Видимо, капитану Мэйсону было мало тройного превышения максимальной нормы пассажиров. Корабль просел настолько, что борта в центральной части лишь на полметра возвышались над водой. Ночью 27 апреля «Султания» двинулась к месту своей гибели. Бывшие военнопленные, измученные тяжелым путешествием, спали вповалку на верхних палубах. Из-за перегруженности и борьбы с могучим течением Миссисипи в котлах судна было запредельное давление. Примерно в 2.40 ночи случилось то, о чем предостерегал инженер котлонадзора — неисправный котёл взорвался. Вслед за ним детонировали еще два. Одна из труб парохода упала в воду, другая рухнула на верхнюю палубу, переполненную спавшими людьми. Огонь стал быстро распространяться по деревянному судну. Из-за огромной скученности вести борьбу с пожаром было бесполезно, да и никто, собственно, и не пытался. Пассажиров охватила паника, с криками «Погасите огонь!», они стали бросаться за борт. Часть перегруженных палуб рухнула в горящий трюм. Сотни людей провалились в раскаленный ад, где под действием температуры горел и плавился металл. Тем временем единственный уцелевший котел корабля продолжал работать, и пылающая «Султания» продолжала неторопливо двигаться против течения.
Волны вокруг горящего корабля кипели от сотен людей, пытающихся спастись. Потерпевшие кораблекрушение бросались в воду, которая повсюду была усеяна плавающими людьми. Солдаты ударялись о головы уже ранее прыгнувших туда, калеча и их, и себя.
Но даже те, кому удалось отплыть от злополучного судна, не были в безопасности. Большую часть несчастных, кого не пожрал огонь, забрала река. Ширина Миссисипи в месте катастрофы была более 5 км.
Пребывание ночью в апрельской воде быстро приводило к переохлаждению. Истощенные долгим пленом и трудностью пути, обреченные люди тонули в волнах великой американской реки. Немногим удалось добраться самостоятельно до берега, проплыв более одного километра в ледяной воде.
В катастрофе спаслись бы единицы, если бы не счастливая случайность. Поблизости оказался речной броненосец «Эссекс», но на нем было всего две шлюпки. Несмотря на то, что их команды проявили полную самоотверженность, многие из спасенных ими умирали от переохлаждения, ожогов или травм, полученных в результате взрыва.
К 4 часам ночи все закончилось. В волнах Миссисипи не осталось ни одного живого человека. Огонь прожег днище парохода, и «Султания» пошла ко дну. Катастрофа унесла жизни примерно 1800 людей. Она стала второй по масштабам в мировой истории и первой в истории США. Кораблекрушение «Султании» считается крупнейшим в истории речного судоходства. Количество погибших в этой трагедии больше, чем в крушении «Титаника».
Удивительно, но эта катастрофа не вызвала резонанса в американском обществе. Ее заслонили события, случившиеся следом: окончательная капитуляция южан, убийство Линкольна и казнь его убийцы. Не понесли наказания и виновники трагедии.
Капитан Мэйсон погиб в огне, избавив себя от ответственности. Не понесли наказания ни хозяева «Атлантик-Миссисипи», ни коррумпированные военные, отвечавшие за возвращение бывших военнопленных. Большие деньги сделали свое дело.
И в заключение — поразительный для Америки факт. В США довольно трепетно относятся к любому более или менее заметному историческому событию и стараются бережно запечатлеть его для потомков. К гибели «Султании» было проявлено безразличие.
О ней очень мало знают в США, тем более за их пределами. О трагически погибших узниках лагерей военнопленных не снимают слезливых мелодрам, не пишут сотен художественных книг и научных трудов. Немного снимков в морском музее и больше ничего.
В стране есть общество потомков, погибших на пароходе «Султания». Уже не одно поколение его членов пытается увековечить трагедию, но наталкивается на неприступное сопротивление властей. Последняя попытка в 2016 году поставить в Виксбурге или Мемфисе памятную стелу снова закончилась безуспешно.
Причиной гибели «Султании», как и многих других страшных трагедий, стала человеческая алчность и коррупция государственной машины.
27 апреля 1865 произошла одна из самых страшных трагедий в морской истории Соединенных Штатов Америки – на речном пароходе “Султана” произошел сильный взрыв и затем пожар, в результате чего судно затонуло недалеко от Мемфиса, штат Теннесси. Во время кораблекрушения парохода погибли 1653 человека, спаслись 741, однако в течение ближайшей недели в госпиталях умерли ещё около семидесяти человек. Общее число погибших превысило 1700 человек. Печальное лидерство по жертвам на судах вне военных действий — за морским паромом «Донья Пас», столкнувшимся в 1987 году с нефтяным танкером. В столкновении и последующем за ним пожаре погибло более 4 тысяч человек. «Султана» — вторая в этом печальном списке и первая по числу жертв на речном транспорте. Событие не получило такого общественного внимания, как, например, катастрофа «Титаника» (третья по жертвам), ибо его затмили такие события, как окончание Гражданской войны в США и убийство президента Авраама Линкольна.
Перед катастрофой.
В начале второй половины XIX века пароход «Султана» являлся одним из самых больших судов США, вместимость корабля составляла 1719 регистровых тонн. Пароход имел три палубы. Судно было способно развивать скорость до 23 км/ч.
Пароход был рассчитан на перевозку до 276 каютных и 400 палубных пассажиров. Экипаж корабля составлял 85 человек. Пароход совершал регулярные рейсы по маршруту Сент-Луис — Новый Орлеан — Сент-Луис.
Во время гражданской войны в ходе боевых действий между аболиционистскими штатами Севера и 11 рабовладельческими штатами Юга большинство кораблей были либо уничтожены, либо повреждены, и поэтому регулярные пассажирские рейсы по реке Миссисипи совершали, помимо «Султаны», только два судна — «Паулина Кэролл» и «Оливковая ветвь». Война закончилась, и в апреле 1865 года штаб Улисса Симпсона Гранта принял решение возвратить домой северян — пленников конфедератов. В городе Виксберге бывшие заключённые из тюрем Мейсона, Андерсонвиля, Кахабы и Фиско взошли на борт парохода, который должен был доставить их домой после почти двухлетнего плена. Когда на судне уже находилось около семидесяти каютных пассажиров, капитан корабля Дж. Мэсон (англ. J. C. Mason) получил приказ, который предписывал ему принять на борт парохода 2239 освобождённых пленников. Таким образом, на судне на момент отплытия вместе с экипажем насчитывалось 2394 человека, в 3,5 раза больше расчётного. Один из участников событий, солдат Честер Берри, который был взят южанами в плен в боях близ Фредериксбурга, так описал происходящее: “Когда мы садились на пароход, на его палубах царило веселье, словно на свадьбе. Я никогда в жизни не видел более радостной толпы, чем эти бедные голодные парни. Большинство из них долгое время находились в плену, некоторые даже по два года, многие из них были ранены. В счастливом ожидании скоро увидеть отчий дом они не обращали внимания на эту страшную тесноту. На нижних палубах солдаты лежали вплотную друг к другу. У всех была одна заветная мечта — быстрее попасть домой.” Паровые котлы были весьма чувствительны к глине и песку, поэтому судно, использовавшее для котлов взмученную забортную воду, было вынуждено периодически останавливаться на пути следования, чтобы продуть и прочистить от грязи паровую машину. На этом категорически настаивал старший механик корабля Нэйт Уинтрингер. К пристани Мемфиса пароход пришвартовался вечером 26 апреля. На корабль погрузили горючее и провиант и провели необходимое техническое обслуживание. Около полуночи корабль отшвартовался и продолжил движение по заданному маршруту. Вахту у штурвала занял сам капитан, ибо эта апрельская ночь выдалась тёмной, а кораблю предстояло пройти мимо островов, которые на лоцманской карте обозначались как «Старая курица с цыплятами», и места эти буквально кишели отмелями. В машинном отделении дежурил второй механик «Султаны» Клеменс. 27 апреля около двух часов ночи корабль миновал неосвещённую пристань Тэглеман и первый остров «Старой курицы». Бывшие пленники погрузились в сон, заполнив не только палубы корабля, но и все внутренние проходы, трапы, коридоры, а некоторые были вынуждены разместиться в машинном отделении. До катастрофы оставалось менее часа.
Катастрофа.
Приблизительно в восьми милях вверх по реке от Мемфиса, когда корабельные часы показывали 02.40, на «Султане» взорвался правый котёл. Мощность взрыва была такова, что палубы вместе с людьми рухнули вниз, а одна из труб была отброшена за борт. Вторая труба обрушилась на переполненную спящими пассажирами носовую надстройку. Возникший в результате взрыва пожар в течение нескольких секунд охватил практически всю среднюю часть деревянного судна. Левый котёл и паровая машина судна не пострадали, и корабль продолжал движение, а возникающий встречный ветер раздувал огонь по всему кораблю. Вскоре большая часть парохода была объята пламенем. В том месте, где произошла катастрофа, ширина Миссисипи достигала пяти километров. С момента взрыва корабль около часа оставался на плаву. Когда в результате воздействия огня борта парохода прогорели ниже ватерлинии, полыхающее судно затонуло. Тех, кто ещё держался на воде, течение реки увлекло вниз. Старший механик «Султаны» Нэйт Уинтрингер, единственный офицер из экипажа корабля, оставшийся в живых, написал в своём рапорте: “Сначала я оцепенел от ужаса. Это был какой-то кошмар. Выскочив наверх, я увидел, что кругом в воде плавают люди. Со всех сторон до меня доносился один и тот же крик: «Погасите огонь!» Пламя все увеличивалось. Кругом царил страшный хаос. Я понял, что огонь заставит меня покинуть палубу. Выломав из окна какой-то каюты деревянную штору, я прыгнул за борт.”
Другой очевидец трагедии лейтенант Джо Эллиот написал в своих мемуарах:
“Я не понимал, что творится вокруг меня. Всё это казалось кошмарным сном. Я встал и в каком-то охватившем меня забытьи пошёл на корму парохода. На моём пути находился женский салон. От мужского салона его отделял матерчатый занавес. Я откинул его, чтобы пройти дальше, но какая-то дама преградила мне путь. «Что вам здесь нужно, сэр», — спросила она. Но я не обратил на неё внимания и проследовал дальше. Пройдя женский салон, я оказался на корме парохода и по трапу поднялся на верхнюю палубу. Оттуда вдоль борта я посмотрел на нос судна. Картина была ужасная. Палубы обрушились, одна труба упала за борт, среди языков пламени метались солдаты. Выскакивая из огня, они бросились в воду, прыгали по одному и по нескольку человек. Вода повсюду была усеяна плававшими людьми. Прыгая за борт, солдаты ударялись не о воду, а о головы уже ранее прыгнувших туда, калеча и их и себя…”
Мичман Эрншоу, вахтенный броненосца «Эссекс», видел проходившую мимо вверх по течению «Султану», но не видел момент взрыва. Услышав грохот, он доложил капитану «Эссекса» лейтенанту Берри: «Близ нашей якорной стоянки взорвался большой колёсный пароход. Горит, искры летят в небо». На следующий день капитан броненосца написал командованию отчёт об этих событиях, в котором, в частности, говорилось: “Я тут же отдал приказ готовить шлюпки к спуску на воду, это было исполнено незамедлительно. На восьмивёсельном катере, который спустили раньше других гребных судов, я направился на стремнину реки. Это было примерно за два часа до рассвета. Ещё было совсем темно, небо затянуло тучами. Горевший пароход ушёл вверх по реке. Единственным ориентиром для нас были крики раненых и тонущих людей. Первый человек, которого подняли мы с воды в наш катер, настолько окоченел, что отогреть мы его не смогли. Второй, которого мы нашли, тоже вскоре умер. Потом мы стали спускаться вниз по течению, к форту Пикеринг. Стоящий на берегу часовой форта выстрелил в нас и крикнул, чтобы мы причалили к берегу. Мы вынуждены были подойти к нему в то время, когда совсем рядом несчастные молили о помощи, но уже не могли больше держаться на воде. Мы догребли до берега. Часовой приказал мне выйти из катера на берег. Я спросил его, почему он в нас стрелял. Он ответил, что следовал инструкции. Я объяснил этому стражу, что случилось на реке и что мы спасаем тонущих. Он ничего не ответил, и мы снова направились на стремнину. Там мы встретились с нашей гичкой, которая спасла тонущих. Люди настолько окоченели в воде, что их грузили в шлюпки, словно мертвецов.” Когда катер лейтенанта Берри доставил вторую партию пострадавших, часовые форта Пикеринг вновь открыли огонь по спасательной команде. Северяне опасались вылазок партизан, которые не признавали капитуляции, и потому у стоявших в карауле был приказ не допускать неизвестные лодки близко к расположению.
Ружейный огонь не прекращался до тех пор, пока начальник форта полковник Каппнер не обошёл все посты лично и не приказал прекратить стрельбу. Выстрелы прекратились лишь на рассвете, когда большинство находящихся в воде людей уже погибли. Число погибших во время катастрофы “Султаны”, убитых взрывом, погибших в огне, утонувших и пропавших без вести, оказалось огромным и составило по первоначальным подсчетам 1653 человека, число спасенных – 741 человек.
Из 12 пассажирок, представительниц “Христианского комитета женщин”, спаслась только одна. Из офицеров “Султаны” в живых остался лишь старший механик парохода Нэйт Уинтрингер. В течение недели в больницах Мемфиса, куда доставили пострадавших, от увечий и ожогов умерло около 70 человек.
Источник записи.
Tags:
америкакатастрофакораблинеизвестное
27 апреля 1865 произошла одна из самых страшных трагедий в морской истории Соединенных Штатов Америки – на речном пароходе “Султана” произошел сильный взрыв и затем пожар, в результате чего судно затонуло недалеко от Мемфиса, штат Теннесси. Во время кораблекрушения парохода погибли 1653 человека, спаслись 741, однако в течение ближайшей недели в госпиталях умерли ещё около семидесяти человек. Общее число погибших превысило 1700 человек. Печальное лидерство по жертвам на судах вне военных действий — за морским паромом «Донья Пас», столкнувшимся в 1987 году с нефтяным танкером. В столкновении и последующем за ним пожаре погибло более 4 тысяч человек. «Султана» — вторая в этом печальном списке и первая по числу жертв на речном транспорте. Событие не получило такого общественного внимания, как, например, катастрофа «Титаника» (третья по жертвам), ибо его затмили такие события, как окончание Гражданской войны в США и убийство президента Авраама Линкольна.
Перед катастрофой.
В начале второй половины XIX века пароход «Султана» являлся одним из самых больших судов США, вместимость корабля составляла 1719 регистровых тонн. Пароход имел три палубы. Судно было способно развивать скорость до 23 км/ч.
Пароход был рассчитан на перевозку до 276 каютных и 400 палубных пассажиров. Экипаж корабля составлял 85 человек. Пароход совершал регулярные рейсы по маршруту Сент-Луис — Новый Орлеан — Сент-Луис.
Во время гражданской войны в ходе боевых действий между аболиционистскими штатами Севера и 11 рабовладельческими штатами Юга большинство кораблей были либо уничтожены, либо повреждены, и поэтому регулярные пассажирские рейсы по реке Миссисипи совершали, помимо «Султаны», только два судна — «Паулина Кэролл» и «Оливковая ветвь». Война закончилась, и в апреле 1865 года штаб Улисса Симпсона Гранта принял решение возвратить домой северян — пленников конфедератов. В городе Виксберге бывшие заключённые из тюрем Мейсона, Андерсонвиля, Кахабы и Фиско взошли на борт парохода, который должен был доставить их домой после почти двухлетнего плена. Когда на судне уже находилось около семидесяти каютных пассажиров, капитан корабля Дж. Мэсон (англ. J. C. Mason) получил приказ, который предписывал ему принять на борт парохода 2239 освобождённых пленников. Таким образом, на судне на момент отплытия вместе с экипажем насчитывалось 2394 человека, в 3,5 раза больше расчётного. Один из участников событий, солдат Честер Берри, который был взят южанами в плен в боях близ Фредериксбурга, так описал происходящее: “Когда мы садились на пароход, на его палубах царило веселье, словно на свадьбе. Я никогда в жизни не видел более радостной толпы, чем эти бедные голодные парни. Большинство из них долгое время находились в плену, некоторые даже по два года, многие из них были ранены. В счастливом ожидании скоро увидеть отчий дом они не обращали внимания на эту страшную тесноту. На нижних палубах солдаты лежали вплотную друг к другу. У всех была одна заветная мечта — быстрее попасть домой.” Паровые котлы были весьма чувствительны к глине и песку, поэтому судно, использовавшее для котлов взмученную забортную воду, было вынуждено периодически останавливаться на пути следования, чтобы продуть и прочистить от грязи паровую машину. На этом категорически настаивал старший механик корабля Нэйт Уинтрингер. К пристани Мемфиса пароход пришвартовался вечером 26 апреля. На корабль погрузили горючее и провиант и провели необходимое техническое обслуживание. Около полуночи корабль отшвартовался и продолжил движение по заданному маршруту. Вахту у штурвала занял сам капитан, ибо эта апрельская ночь выдалась тёмной, а кораблю предстояло пройти мимо островов, которые на лоцманской карте обозначались как «Старая курица с цыплятами», и места эти буквально кишели отмелями. В машинном отделении дежурил второй механик «Султаны» Клеменс. 27 апреля около двух часов ночи корабль миновал неосвещённую пристань Тэглеман и первый остров «Старой курицы». Бывшие пленники погрузились в сон, заполнив не только палубы корабля, но и все внутренние проходы, трапы, коридоры, а некоторые были вынуждены разместиться в машинном отделении. До катастрофы оставалось менее часа.
Катастрофа.
Приблизительно в восьми милях вверх по реке от Мемфиса, когда корабельные часы показывали 02.40, на «Султане» взорвался правый котёл. Мощность взрыва была такова, что палубы вместе с людьми рухнули вниз, а одна из труб была отброшена за борт. Вторая труба обрушилась на переполненную спящими пассажирами носовую надстройку. Возникший в результате взрыва пожар в течение нескольких секунд охватил практически всю среднюю часть деревянного судна. Левый котёл и паровая машина судна не пострадали, и корабль продолжал движение, а возникающий встречный ветер раздувал огонь по всему кораблю. Вскоре большая часть парохода была объята пламенем. В том месте, где произошла катастрофа, ширина Миссисипи достигала пяти километров. С момента взрыва корабль около часа оставался на плаву. Когда в результате воздействия огня борта парохода прогорели ниже ватерлинии, полыхающее судно затонуло. Тех, кто ещё держался на воде, течение реки увлекло вниз. Старший механик «Султаны» Нэйт Уинтрингер, единственный офицер из экипажа корабля, оставшийся в живых, написал в своём рапорте: “Сначала я оцепенел от ужаса. Это был какой-то кошмар. Выскочив наверх, я увидел, что кругом в воде плавают люди. Со всех сторон до меня доносился один и тот же крик: «Погасите огонь!» Пламя все увеличивалось. Кругом царил страшный хаос. Я понял, что огонь заставит меня покинуть палубу. Выломав из окна какой-то каюты деревянную штору, я прыгнул за борт.”
Другой очевидец трагедии лейтенант Джо Эллиот написал в своих мемуарах:
“Я не понимал, что творится вокруг меня. Всё это казалось кошмарным сном. Я встал и в каком-то охватившем меня забытьи пошёл на корму парохода. На моём пути находился женский салон. От мужского салона его отделял матерчатый занавес. Я откинул его, чтобы пройти дальше, но какая-то дама преградила мне путь. «Что вам здесь нужно, сэр», — спросила она. Но я не обратил на неё внимания и проследовал дальше. Пройдя женский салон, я оказался на корме парохода и по трапу поднялся на верхнюю палубу. Оттуда вдоль борта я посмотрел на нос судна. Картина была ужасная. Палубы обрушились, одна труба упала за борт, среди языков пламени метались солдаты. Выскакивая из огня, они бросились в воду, прыгали по одному и по нескольку человек. Вода повсюду была усеяна плававшими людьми. Прыгая за борт, солдаты ударялись не о воду, а о головы уже ранее прыгнувших туда, калеча и их и себя…”
Мичман Эрншоу, вахтенный броненосца «Эссекс», видел проходившую мимо вверх по течению «Султану», но не видел момент взрыва. Услышав грохот, он доложил капитану «Эссекса» лейтенанту Берри: «Близ нашей якорной стоянки взорвался большой колёсный пароход. Горит, искры летят в небо». На следующий день капитан броненосца написал командованию отчёт об этих событиях, в котором, в частности, говорилось: “Я тут же отдал приказ готовить шлюпки к спуску на воду, это было исполнено незамедлительно. На восьмивёсельном катере, который спустили раньше других гребных судов, я направился на стремнину реки. Это было примерно за два часа до рассвета. Ещё было совсем темно, небо затянуло тучами. Горевший пароход ушёл вверх по реке. Единственным ориентиром для нас были крики раненых и тонущих людей. Первый человек, которого подняли мы с воды в наш катер, настолько окоченел, что отогреть мы его не смогли. Второй, которого мы нашли, тоже вскоре умер. Потом мы стали спускаться вниз по течению, к форту Пикеринг. Стоящий на берегу часовой форта выстрелил в нас и крикнул, чтобы мы причалили к берегу. Мы вынуждены были подойти к нему в то время, когда совсем рядом несчастные молили о помощи, но уже не могли больше держаться на воде. Мы догребли до берега. Часовой приказал мне выйти из катера на берег. Я спросил его, почему он в нас стрелял. Он ответил, что следовал инструкции. Я объяснил этому стражу, что случилось на реке и что мы спасаем тонущих. Он ничего не ответил, и мы снова направились на стремнину. Там мы встретились с нашей гичкой, которая спасла тонущих. Люди настолько окоченели в воде, что их грузили в шлюпки, словно мертвецов.” Когда катер лейтенанта Берри доставил вторую партию пострадавших, часовые форта Пикеринг вновь открыли огонь по спасательной команде. Северяне опасались вылазок партизан, которые не признавали капитуляции, и потому у стоявших в карауле был приказ не допускать неизвестные лодки близко к расположению.
Ружейный огонь не прекращался до тех пор, пока начальник форта полковник Каппнер не обошёл все посты лично и не приказал прекратить стрельбу. Выстрелы прекратились лишь на рассвете, когда большинство находящихся в воде людей уже погибли. Число погибших во время катастрофы “Султаны”, убитых взрывом, погибших в огне, утонувших и пропавших без вести, оказалось огромным и составило по первоначальным подсчетам 1653 человека, число спасенных – 741 человек.
Из 12 пассажирок, представительниц “Христианского комитета женщин”, спаслась только одна. Из офицеров “Султаны” в живых остался лишь старший механик парохода Нэйт Уинтрингер. В течение недели в больницах Мемфиса, куда доставили пострадавших, от увечий и ожогов умерло около 70 человек.
Источники:
