None 1903–1905Гашек уволен из банка, он начинает журналистскую деятельность, не переставая тщательным образом изучать мир пражских пивных.
None 1912–1914Крушение брака, хронические запои, попытка самоубийства. 1914–1920Гашек призван на военную службу, попадает под суд за нарушение военной дисциплины в пьяном виде. Оказывается в плену, путешествует по России.
1920–1921Возвращение в Чехию. Многие бывшие приятели не подают Ярославу руки: его считают «шпионом большевиков». Ярмила отказывается с ним встречаться, сыну даже не сообщают, что его отец жив. Гашек страдает от тяжелой депрессии и уходит в глубокий непрерывный запой. У него начинается алкогольный психоз, ему мерещатся «белые призраки».
1922–1923Переезд из Праги в Липнице. Гашек живет в доме, на первом этаже которого расположен трактир. Он сидит там целыми днями, пьет пиво и пишет. Начало опубликованного романа про приключения бравого солдата Швейка приносит грандиозный успех. Но писатель тяжело болен. Вскоре он уже не может писать сам, новые главы приходится диктовать помощнику. В последние недели жизни Гашек пытается поддерживать свои силы ромом и коньяком, но безуспешно.
| |
˅Вниз
Ярослав Гашек Биографии / Знаменитые тезки / Имена / Фамилии / Отчества / Имя-отчество / Гороскопы / Тесты / События / Главная
Ярослав Гашек (чеш. Jaroslav Hašek) — чешский писатель-сатирик, анархист, драматург, фельетонист, журналист, комиссар Красной Армии. Автор примерно 1500 различных рассказов, фельетонов и прочих произведений, из которых мировую известность получил его неоконченный роман «Похождения бравого солдата Швейка». Знак зодиака — Телец.
Участник Первой мировой войны (First World War); в 1918 вступил в РКП(б) и в Красную Армию. В 1920 вернулся в Чехословакию. Автор завоевавшего широкую популярность антимилитаристского романа «Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны» (1921-23) сочетает реалистические картины народного быта с сатирическим гротеском. Рассказы, фельетоны.
Ярослав Гашек родился 30 апреля 1883 года в Праге, в семье учителя реальной гимназии, позже ставшего банковским служащим. Когда умер[en] отец, Ярославу было 13 лет. В 1899 году поступил в коммерческое училище (официальное название — Торговая академия). Самостоятельно изучал русский язык, начал увлекаться литературой.
Детство Гашека прошло в нужде. За участие в демонстрации он был исключен из гимназии, некоторое время работал, потом учился в торговой школе. Гашек не признавал условностей и авторитетов, потому ему ни в одном месте не удавалось надолго задержаться. Он вел преимущественно богемный образ жизни. Печатался с 18 лет и был плодовитым писателем.
В печати Ярослав Гашек впервые появился 26 января 1901 году в газете “Народни листы”. Окончив училище, поступил на службу в один из банков Праги. Среди способов зарабатывания на кусок хлеба были редактирование журнала “Мир животных” и торговля собаками. В 1904 – 1907 годах сотрудничал в анархической печати, в 1907 становится редактором анархического журнала “Коммуна”. Причиной разрыва с анархизмом послужил конфликт Гашека с одним из лидеров анархистов, который позднее был разоблачен как агент тайной полиции.
В 1911 году Ярослав Гашек работал репортером отдела городской хроники в национально-социалистической газете “Ческе слово”. В феврале 1915 был призван в австро-венгерскую армию. Начинал служить в составе 91 пехотного полка. Став правой рукой писаря Ванека, получил возможность постоянно уклоняться от учений и писать не только “историю полка”, но и стихи и прозу.
После кратковременного пребывания в Мосте-на-Литаве, Гашек попал на фронт в Галицию, где выполнял обязанности квартирьера и ординарца, участвовал в сражении у горы Сокаль и получил серебряную медаль за храбрость (по воспоминаниям Лукаша и Ванека, этой чести он был удостоен за то, что против своей воли “взял в плен” группу русских дезертиров, а по собственному заявлению Гашека, за то, что избавил батальонного командира от вшей, намазав его ртутной мазью). Через два с половиной месяца, 23 сентября 1915, у Хорупан сдался в русский плен. Как военнопленный № 294217, содержался в лагерях Дарница под Киевом и Тоцком под Самарой.
Весной 1916 Ярослав вступил в созданную в России[en] чехословацкую воинскую часть (Чехословацкий легион), где числился писарем Первого добровольческого полка. Сотрудничал в Киевской газете “Чехослован”. В 1918 году в Москве вступил в РКП (б), став членом чехословацкой секции.
Ярослав Гашек сотрудничал в газете чешских левых социал-демократов в России “Прукопник” (“Первопроходчик”), призывая своих земляков “верить русской революции”. С октября 1918 находился на партийной, политической и административной работе в политотделе 5-й армии Восточного фронта, сотрудничал во фронтовых газетах, редактируя революционные издания, предназначенные для бывших военнопленных. Вместе с 5-й армией прошел от Бугульмы до Иркутска.
В 1920 г. по решению Чехословацкого центрального бюро при ЦК РКП (б), Я. Гашек, вместе со своей второй женой, работницей уфимской типографии Александрой Гавриловной Львовой (первая жена — Ярмила Майерова-Гашекова) выехал в Чехословакию. В Прагу приехал 20 декабря 1920, после того, как левое крыло чешской социал-демократической партии потерпело поражение. Тайная полиция установила за Гашеком слежку. Многие старые друзья отвернулись от него, газеты писали о нем как о предателе, помещали некрологи в связи с его “смертью”.
Ярослав Гашек оказался без средств к существованию. Кроме всего, ему угрожал судебный процесс за двоеженство, т.к. в свое время Гашек не счел нужным оформить фактический развод с Ярмилой Майеровой, с сыном он был вынужден встречаться как посторонний человек. Вскоре писатель перестает встречаться с чешскими коммунистами. Первые юморески, написанные после возвращения, печатаются в национально-социалистическом “ческе слово” и либеральной “Трибуне”, в буржуазном кабаре “Семерка червей “он выступает с воспоминаниями о том, как был “народным комиссаром”. Одновременно печатается в коммунистических “Руде право” и “Сршатец”.
С сентября Я.Гашек 1921 жил в местечке Липнице в Юго-Восточной Чехии. В октябре 1922 перебрался из трактира в собственный домик. Состояние здоровья[en] Ярослава Гашека, перенесшего еще в России тиф, ухудшалось. Он уже не мог писать и 29 декабря в последний раз продиктовал строки для “Швейка”. В 4 часа утра 3 января 1923 Гашек подписал свое завещание, сказал: “Швейк тяжко умирает” — и отвернулся к стене. Через несколько часов он умер. На похоронах из чешского литературного мира присутствовал один Ярослав Панушка. Друзья Гашека не поверили сообщени его смерти, считая, что это очередная мистификация. Еще при жизни Гашек стал героем серии анекдотов, большинство которых сам же сочинял. 1959 — в городе Липнице (Чехословаки) открыт в музей Гашека.
Тематика сатиры Ярослава Гашека — австрийская бюрократия, католическая церковь, предвыборные махинации, критика казенной школы, фальшивой благотворительности, безаговорочной воинской исполнительности. Только с 1900 по 1915 год Гашек за своей подписью или под разными псевдонимами (до сих пор они не все установлены, но уже сейчас их известно более восьмидесяти), опубликовал свыше тысячи рассказов и фельетонов, был автором или принимал участие в создании десятка пьес, написал два романа и повесть для детей (впоследствии были утеряны).
Среди произведений Гашека — сатирические рассказы, фельетоны, путевые очерки, стихи, повести, романы: “Майские выкрики” (1903), “Рассказ о доблестном шведском солдате” (1907), “Бравый солдат Швейк и другие удивительные истории” (1912, сборник юморесок), “Бравый солдат Швейк в плену” (1917, повесть), “Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны” (1921 – 1923, антивоенный роман не окончен). (по страницам вступительной статьи “Послужной список Йозефа Швейка”, Олег Малевич. “Похождения бравого солдата Швейка”. Минск, “Вышейшая школа”. 1986) (Елена Лавренова)
Библиография
Всего Гашек считается автором примерно полутора тысяч произведений. Часть из них он издавал лично, но большой объём работ был издан уже после его смерти. Некоторые из них:
- Похождения бравого солдата Швейка;
- Вшивая история;
- Гид для иностранцев в швабском городе Нейбурге;
- Как черти ограбили монастырь святого Томаша;
- Все рассказы о коменданстве в Бугульме;
- Над озером Балатон;
- Пограничные злоключения;
- Экспедиция вора Шейбы;
- О запутавшейся лягушке;
- Способ господина полицмейстера;
- Юный император и кошка;
- Суп для бедных детей[en];
- Об одном цензоре;
- Тарелка супа;
- Служебное рвение Штепана Бриха, сборщика пошлины на пражском мосту;
- Бравый солдат Швейк в плену;
- Ветеран Кокошка;
- Малолетний фокусник;
- Фасоль;
- Трагедия одного попа;
- Как Балушка научился врать;
- Визит в город Нейбург;
- Солитер княгини;
- Крестный ход;
- Амстердамский торговец человечиной;
- Рассказы о бравом солдате Швейке;
- Приключение Гая Антония Троссула;
- Батистовый платочек;
- Лекция профессора Гарро «О развитии человеческого разума», которую он читает в 2207 году»;
- О парламентах;
- Страстное желание;
- Чжен-Си, высшая правда;
- «Борьба за души» и другие рассказы;
- Урок закона божьего;
- Рассказы, фельетоны, памфлеты 1901-1908. Сборник;
- Рассказы и фельетоны Сборник.
Ярослав Гашек скончался 3 января 1923 года в Липнице. Похоронен там же. На его могиле одним из его местных друзей, каменотёсом Харамзой, был установлен памятник — раскрытая каменная книга, на одной странице которой имя Гашека, на другой — Швейка. Подробнее про Ярослава Гашека читайте[en] в литературе
Литература [латинское lit(t)eratura, буквально — написанное] — произведения письменности, имеющие общественное значение (например, художественная литература, научная литература, эпистолярная литература).
Чаще под литературой понимают художественную литературную продукцию (художественная литература; соответствие в 19 веке — «изящная словесность»). В этом значении литература — явление искусства («искусство слова»), эстетически выражающее общественное сознание и в свою очередь формирующее его.
- Радко Пытлик. Гашек. — Молодая Гвардия, 1977. — 304 с. — (ЖЗЛ). — 100 000 экз.;
- Радко Пытлик. Швейк завоевывает мир. — Книга, 1983. — 240 с. — 80 000 экз.;
- Дунаевский Александр Михайлович. Иду за Гашеком. — М.: Воениздат, 1963. — 152 с.;
- И. Трофимкин. Ярослав Гашек. Биография писателя. — М.: Просвещение, 1973. — 128 с.;
- Еланский Н. П. Ярослав Гашек в революционной России (1915—1920 гг.). — М.: Издательство социально-экономической литературы, 1960. — 216 с. — 40 000 экз.;
- Шубин Г. Г. Красный Ярда: Повесть о Ярославе Гашеке. — М.: Современник, 1979. — 287 с.
Понравилась статья? Лайкните, комментируйте, поделитесь с друзьями! Получите +1 к Карме 🙂 И чуть ниже оставьте комментарий.
| Подпишитесь на новости сайта: |
Найти ещё что-нибудь интересное:
Есть что сказать, дополнить или заметили ошибку? Поделитесь!
Когда-нибудь Ваши дети[en]-внуки зайдут сюда и увидят знакомое имя…
Спам, оскорбления, сквернословие, SEO-ссылки, реклама, неуважительное обращение, и т.п. запрещены. Нарушители банятся.
Нажимая в комментарии на кнопку “Отправить”, я даю согласие на обработку персональных данных:
Не быть придирой – чтобы других не сердить и самим не позориться. Кто сам ничего не умеет и не может сделать, тот первым лезет критиковать и делает это бесцеремонно. Ну, небезупречный сайт, местами белыми нитками шит, кое-где ссылки сдохли – пусть даже так.
Никто не запрещает сказать об этом. . .
но где же элементарная деликатность? И чем ничтожнее критикан, тем он наглее (Бальтасар Грасианов, виртуальный философ и кибер-маньерист, кавалер Ордена Бинокля)
Подписаться на новости Помощь сайту | Политика конфиденциальности | Связь.
^Наверх
|
Большевистский комиссар25 февраля 1920 года социал-демократическая газета «Право лиду» опубликовала сенсационное сообщение: «Писатель Ярослав Гашек жив! Как мы узнали от недавно вернувшегося из России товарища, Ярослав Гашек, автор „Бравого солдата Швейка“ и других потешных повествований, не лишенных оригинальности и даже остроумия, который считался мертвым, жив и здоров. Он обосновался в Челябинске на Урале и ведет там добропорядочный образ жизни профессионального служащего. Члены местного Совета уважают его за старательность и ценят в нем хорошего товарища и социалиста. Вечером после работы Гашек возвращается в свою квартиру, и русские обижаются, что он редко бывает в их компании, ибо Ярослав Гашек принципиально не посещает трактиров. Товарищ, от которого мы получили информацию, утверждает, что не мог даже узнать в нем бывшего представителя пражской богемы, завсегдатая ночных заведений, где он за чашкой черного кофе писал самые удачные свои юморески, если вообще в этот момент не отдавал предпочтение шуткам и забаве. Сейчас Гашека считают в Челябинске скучным домоседом. Вот только бы наши патриотические газеты опять не набросились на него за нынешнюю принадлежность к большевикам».
В Челябинск Гашек попадает с Пятой Красной армией, которая в 1919 году начала победоносное наступление против Колчака. Он душа всех газет интернациональной секции. Тогдашняя армейская служба проходила в напряженной обстановке, изобиловала неожиданностями.
Гашек самоотверженно переносил все тяготы и быстро находил выход из трудного положения. В типографии гаснет свет… Берется большая картофелина, в ней выскабливается углубление, туда наливают растительного масла, опускают фитиль — и освещение готово! Он добывает паек для жен и детей печатников.
Посылает агитаторов, чтобы противодействовать социал-оппортунистическому влиянию на иностранцев, находящихся в России. Комиссар Гашек просит разрешения организовать в Челябинске секретный отдел для борьбы со шпионами из рядов чехословацкого корпуса и сам работает по заданиям Чека, Он формирует также из иностранцев части Красной Армии. Однажды, вернувшись домой, рассказал даже, что имеет дело с турками.
В Омске и Красноярске, которые 5-я армия заняла весной 1920 года, авторитет и популярность Гашека в советской среде продолжают расти. Он избирается секретарем партийной ячейки штаба 5-й армии. Председательствует на собрании, где решается вопрос об использовании частей Красной Армии для мирного труда по восстановлению разрушенного войной хозяйства.
Одновременно он руководит деятельностью интернационального отделения — весьма обширной, как видно из написанных его рукой ежемесячных отчетов. Отделение печатало листовки, вело агитационную работу, издавало по-русски, по-немецки и по-венгерски газеты «Всемирная революция», «Известия иностранной секции» и т. д.
Инструктируются возвращающиеся на родину военнопленные. С этой целью издаются листовки, воззвания, брошюры, собирается и передается в вышестоящие органы информация. Сознание, что пламя революционного движения ширится по всей Европе и уже охватило Венгрию, Финляндию, Баварию, Чехословакию, помогало русским революционерам преодолевать лишения, которые выпали на их долю в период иностранной интервенции.
К годовщине провозглашения в Венгрии Советской власти была поставлена пьеса «Домой на родину! », в создании которой принял участие и Ярослав Гашек. Судя по заметке в газете «Красноярский рабочий», действие этого агитационного спектакля таково.
Политически отсталый военнопленный Лайош возвращается домой. За время войны он ничему не научился и думает, что дома все найдет таким же, как было прежде. Однако его ждет разочарование.
Жена убита в 1917 году во время голодного бунта. Дети умерли, а его скромная лавочка разграблена. Об этом рассказывает Лайошу старая тетка, полная предрассудков и иллюзий буржуазного мира.
Брат Лайоша Ференц за время войны превратился в сознательного революционного рабочего. Стал подпольщиком. Пьеса кончается изображением победы венгерской реакции.
Полиция арестовывает и сажает в тюрьму Ференца, а заодно и Лайоша, поскольку тот вернулся из большевистской России. После освобождения из тюрьмы Лайош в порыве ярости убивает оскорбившего его буржуя. Несмотря на серьезное содержание, в пьесе были и сатирические моменты.
Каждодневная работа требовала от Гашека большого напряжения, и времени для литературного творчества почти не оставалось. Несколько раз он упоминал о намерении написать военный роман, но никаких документальных следов работы над ним не сохранилось. Собирался написать книгу о попах.
После возвращения в Чехословакию якобы рассказывал о ней своей жене Ярмиле, однако и это произведение до сих пор не найдено. Гордость Гашека газета «Sturm — Roham», поглощавшая все его творческие силы, вероятно, тоже навсегда утрачена[112]. Бывший работник политотдела 5-й армии сообщил Карелу Крейбиху[113], автору статьи, затрагивающей этот период жизни Гашека, интересные сведения: «Мы познакомились с Гашеком в теплушке; он не вполне хорошо говорил по-русски, но с остротами в стиле русского народного юмора.
В его обществе много говорилось о еде; больше всего и весьма многословно он восхвалял гуляш. Он делал гуляш из гусей, которых мы купили па одной станции. Чтобы сохранить их свежими и холодными, мы подвесили их внизу вагона, так как была зима.
Когда они исчезли, все шутя уверяли, что Гашек их украл, чтобы тайком приготовить гуляш, В Красноярске я жил с ним в одном доме (…). Насколько я наблюдал и знал, он работал хорошо. В области теории тогда ведь немного требовалось.
Он не был марксистом или коммунистом в теоретическом смысле, но это был сознательный революционер. О роли нашей революции он имел правильное представление и хорошо знал, какому делу он служит (…). Несмотря на свою полноту, он был очень подвижен.
Пожалуй, его живой темперамент и вовлек его в революцию. По моему впечатлению, он к своей работе относился добросовестно».
Другой свидетель рассказывает о многообразной деятельности Гашека: «Гашек заведовал тогда подотделом нацменьшинств… Он руководил целым штабом инструкторов, организовывал собрания, писал листовки и издавал (…) на разных языках газеты. Позднее (…) в Иркутске к этому прибавилась еще газета на бурят-монгольском языке.
Это была политически трудная и ответственная работа…» Тот же свидетель сообщает характеристику, которую дал Гашеку тогдашний начальник политотдела 5-й армии: «Старательный, надежный и действительно неплохой политический работник…» (Кстати, по словам этого свидетеля, Гашек и при нем упоминал о том, что хочет создать военный роман, в котором собирается описать эволюцию австро-венгерского солдата от «серой скотинки» до красноармейца.)Комиссар Гашек относился к своим обязанностям с исключительной ответственностью и серьезностью. Но все, кто с ним встречался в то время, когда он был работником политотдела, подтверждают, что и в ту пору ему не изменяло чувство юмора. Писатель Мате Залка рисует свою встречу с ним так: «С Ярославом Хашеком я познакомился на собрании политработников, комиссаров и командиров интернациональных частей V Красной Армии после взятия Красноярска.
Хашек был членом редколлегии армейского интернационального органа «Штурм», и, если память мне не изменяет, он же был начальником нацменсектора политотдела в V армии. Я обратил на него внимание, как и все остальные, ибо в присутствии Хашека мрачным оставаться было невозможно. Он рассказывал, а мы, кругом стоящие, улыбались, смеялись, хохотали или просто ржали, надрываясь от смеха.
Разговор Хашека — сплошной поток остроумнейших положений. Его стихией была, несомненно, журналистика, он метко и быстро формулировал — делал это внешне спокойно, чем еще более подчеркивал действенность его фраз. Не помню хорошо, кого он тогда задевал этими беседами, я только помню, что я спросил кого-то — кто этот шутник? Мне ответили: это Хашек.
— Да, наши умники повоевали для Клемансо, Масарика, Колчака и голландских молочных ферм… а теперь у них появился проблеск ума… они хотят с нами вести мирные переговоры… сейчас, когда они уже битые…Это было в январе 1920 года, когда чешские части арьергарда отступающих белых выкинули красный флаг и отказались далее подчиняться своим офицерам».
К слабым и побежденным Гашек был по-человечески великодушен. Особенно это проявляется в отношении к бывшим товарищам по легиону, которым он не раз помогал. С. М. Бирюков вспоминает: «Когда в трибунал попадали бывшие легионеры, мы вызывали Гашека. Он с удивительным чутьем умел отделять людей ошибающихся, тот сырой материал, как он говорил, который поддается „обработке“, от матерых, неисправимых врагов революции, часто прикидывающихся овечками и прячущих свои волчьи клыки».
Большевистский комиссар Гашек постоянно задает себе вопрос, как отнесется чешский народ к мировой революции. И тут им овладевает прежний скепсис. Он вспоминал свой довоенный опыт и высказывал опасение, что старая традиция застольных обществ, решения всех проблем за кружкой пива, характерная для политической жизни Чехии, поглотит и революционное движение.
Прекрасно зная мелкотравчатость отечественной политической среды, эгоизм чешского мещанина, писатель не надеялся когда-нибудь вернуться на родину. Не мог он и обмануть доверие, которое ему было оказано в России. И решил, что останется здесь навсегда.
Весной 1920 года Гашек женится на русской девушке Александре Львовой, работнице типографии, с которой он познакомился в Уфе. Александра Львова жила там с матерью. В их доме комиссар Гашек обрел семейный уют.
15 мая 1920 года в присутствии свидетеля — немецкого коммуниста Брауна — он официально зарегистрировал свой брак в городском Совете Красноярска. Желая покончить с прошлым и намереваясь начать в России новую жизнь, он заявил, что холост.
В своей тогдашней деятельности, как мы узнаём из интервью, опубликованного в газете «Красноярский рабочий», Гашек по-прежнему руководствуется идеей Красной Европы. В этом интервью он говорит о революционном настроении примерно 400 тысяч бывших военнопленных, которые находятся еще на территории России и по возвращении домой могут стать важным резервом пролетарской революции. Напоминает, что чехословацкое правительство боится не только возвращающихся военнопленных, но и собственных войск — чехословацкого корпуса, так как информировано об их «плохом настроении» и видит в них «красную угрозу». Основываясь на новейших сообщениях, Гашек рассказывает о создании в Кладно первой Чешской советской республики[114], с которой буржуазия просто не знает, что делать.
Несмотря на довольно благоприятные известия о положении в Чехословакии, Гашек не выказывал желания вернуться на родину. Может быть, он боится преследований, может, не хочет встречаться с бывшими легионерами, а возможно, просто избегает личных осложнений. Ведь со своей первой женой Ярмилой он не развелся.
С начала июня 1920 года Гашек живет в Иркутске. Он часто бывает хмур, задумчив. Выглядит старше своих лет.
Носил он тогда старую, мешковато сидевшую гимнастерку. Штаб 5-й армии разместился в гостинице «Модерн» на Большой улице. Комиссар Гашек жил неподалеку, в домике на берегу реки Ангары, где находился агитотдел.
После отъезда большинства военнопленных европейцев интернациональное отделение сибирской армии развернуло работу среди представителей азиатских народов. В это время Гашек изучает китайский язык и собирается издавать газету для красноармейцев-китайцев. В газете «Власть труда» он публикует заметку о работе среди китайских коммунистов и сообщает, что будет издавать для них еженедельник.
Части 30-й и 35-й дивизий были расквартированы в разных местах, и Гашек непрестанно куда-нибудь ездил на собрания. В свободные минуты ходил рыбачить на Чертово озеро. Обычно он сидел в одиночестве, расстегнув воротник гимнастерки, и мурлыкал себе под нос чешские песенки.
Рука судьбы вновь вмешалась в его жизнь. Весной 1920 года о его работе узнали чешские коммунисты в Москве, члены Центрального чехословацкого бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП (б). В мае при участии двух членов делегации из Чехословакии д-ра Богумира Шмераля[115] и Ивана Ольбрахта[116] Бюро издало директиву о мобилизации всех чехословацких коммунистов на территории Советской России.
Всем чешским и словацким коммунистам, занимающим различные посты, предписывалось немедленно вернуться на родину. (Шмераль был первым, кто привез в Прагу подробное сообщение о революционной деятельности Гашека в Сибири. ) В июне 1920 года Центральное чехословацкое бюро предприняло первые шаги, чтобы отозвать его из Сибири в Москву.
Из записи в протоколе явствует, что Бюро ознакомилось с газетой «Sturm — Roham» и весьма положительно оценило ее. Гашек должен был стать редактором газет и брошюр, издававшихся Центральным бюро под руководством Салата-Петрлика. Кроме того, предполагалось, что он будет членом комиссии по набору коммунистов для революционной работы в Чехословакии.
В это время Гашек получает личное письмо от председателя московского Центрального бюро Салата-Петрлика. В нем упоминались инсинуации чехословацкой буржуазной печати, заявлявшей, что-де Гашек «примазался к большевикам». В ответном письме Салату-Петрлику, датированном 17 сентября, Гашек возмущенно опровергает клевету, ссылаясь на работу, проделанную им в интересах революции. «Путь от Симбирска до Иркутска с армией, где на моих плечах лежал груз различных важных партийных и административных заданий, представляет собой наилучший материал для полемики с чешской буржуазией, которая, как ты пишешь, утверждает, будто я примазался к большевикам. Сама-то она не может обойтись без идеологии, заключенной в слове „примазаться“. Она пыталась примазаться к Австрии, затем к царю, потом примазалась к французскому и английскому капиталу и к товарищу Тусару[117]. Что касается последнего, то тут весьма трудно решить, кто к кому примазался. Да здравствуют политические спекулянты!» И далее он пишет: «Если я поеду в Чехию, то не затем, чтобы посмотреть на выметенные пражские улицы или убедиться, пишут ли еще газеты, будто я примазался к коммунизму. Я приеду туда для того, чтобы намылить шею всему прославленному чешскому правительству, и сделаю это с энергией, к которой привык за годы боев нашей Пятой армии с сибирской реакцией покойного адмирала».[118]Однако попытка вызвать Ярослава Гашека в Москву натолкнулась на сопротивление сибирских органов. Они отказываются освободить его от занимаемых постов и лишь делегируют в Дальневосточное чехословацкое бюро агитации и пропаганды при Иркутском губкоме РКП (б) — филиал Центрального бюро в Москве.
Обстановка в Чехословакии накалялась. Центральное бюро вместе с членами чехословацкой делегации на II конгрессе III Интернационала, возглавляемой Антонином Запотоцким[119], обратилось в ЦК РКП (б) с просьбой об освобождении чешских коммунистов от возложенных на них обязанностей. Вопрос о Гашеке еще раз обсуждается на заседании Центрального бюро 2 октября 1920 года (там же был заслушан доклад о положении в Чехословакии и в особенности о развитии революционного движения в Кладно).
Вероятно, по личному предложению Б. Гулы, члена делегации и бывшего редактора «Чехослована», было принято постановление, что «товарищ Гашек должен быть немедленно направлен из Иркутска в Кладно». До последней минуты Гашек продолжает работу в политотделе армии.
В эту пору он часто бывал задумчив, утратил присущую ему стихийную веселость. Обрадованный вниманием ведущих деятелей чешского коммунистического движения, в письме Салату он выразил согласие вернуться на родину, но чем больше об этом размышляет, тем меньше верит, что в Чехословакии может произойти такая же революция, как в России. «Он говорил, — вспоминает Александра Львова, — что у чехов голубиный характер и что каждый из них привык думать лишь о себе… Мы подолгу гуляем в окрестностях Иркутска.
Ярослав все время раздумывает — ехать ему или не ехать. Грустно улыбается и твердит, что в Чехословакии другая ситуация, что там ему будет трудней, чем здесь».
Краевое бюро в Иркутске на требование освободить Ярослава Гашека от исполняемых обязанностей сначала ответило отказом. Поэтому Центральное бюро обращается к местным органам с новой просьбой безотлагательно отпустить Гашека: «Мы уже несколько раз требовали… Гашека через ЦК и Реввоенсовет, не может поэтому быть никаких предлогов для вашего оставания на месте. Нужно за границей, в Чехословакии, доказать преданность революции и коммунизму».
А на родине Гашека назревает политический кризис. Происходит раскол в социал-демократической партии, большинство членов склоняется на сторону революционного, левого крыла. Центральное бюро больше не хочет ждать.
19 октября по указанию ЦК РКП (б) Гашека освобождают от всех обязанностей, и 24 октября он вместе с Шурой выезжает в Москву. Три дня они провели у родственников в Уфе. Железнодорожное движение было нерегулярным, на некоторых станциях приходилось ждать отправки по нескольку дней.
Как коммунист с теоретической подготовкой Гашек не посещает в Москве политических курсов для возвращающихся на родину эмиссаров. В анкетной графе: «В какое место Чехословакии желаете ехать? » — пишет: «Куда требуют».
В уголке анкеты, заполненной им перед отъездом, сделана приписка о том, что по решению Коминтерна он командируется в Кладно. Гашека снабдили деньгами на самые насущные нужды, пропагандистскими материалами и через Нарву, Балтийское море и Гданьск отправили в Чехословакию. В Прагу он приехал 19 декабря 1920 года.
Примечания.
112. № 7 газеты «Sturm — Roham» (1920, Красноярск) сохранился в газетном отделе Государственной публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде; фотокопия заголовка и части первой страницы № 8 от 10 апреля 1920 года, а также фотокопия фельетона Гашека «Жертва немецкой контрреволюции в Сибири» из того же номера хранятся в Центральном музее Революции в Москве.
113. Крейбих Карел (1883—1966) — видный деятель Компартии Чехословакии, публицист и историк рабочего движения, в 1950—1952 годах — чехословацкий посол в Москве; в 1927—1933 годах жил в СССР, опубликовал статьи «Литературный успех чешского автора. Бравый солдат Швейк» («Вестник иностранной литературы», 1928) и «Ярослав Гашек. Жизнь и творчество» («Литература мировой революции», 1932).
114. Летом 1919 года в шахтерском городе Кладно был создан Объединенный районный Совет рабочих депутатов, практически установивший контроль над всей Кладненской областью.
115. Богумир Шмераль приехал в Советскую Россию 29 марта 1920 года и пробыл здесь до конца мая; о своих впечатлениях он рассказал в книге «Правда о Советской России» (1920), где передает свидетельство делегатки профсоюзного съезда из Сибири о Ярославе Гашеке.
116. Иван Ольбрахт пробыл в Советской России около полугода (март — август 1920 года). В Москве Ольбрахт встретился с Софьей Самойловной Гончарской («сибирским военным комиссаром»), работавшей с Гашеком в Челябинске и Омске.
С. С. Гончарская заявила ему: «Ярослав Романович говорит, что, если бы у него была не одна жизнь, а десять, он все их с радостью пожертвовал бы ради власти рабочих.
И я верю в полную искренность его слов. Потому что он многократно доказал это на деле».
117. Тусар Властимил (1877—1924) — один из лидеров правой социал-демократии и в 1919—1920 годах председатель правительства Чехословакии. 118. Имеется в виду Колчак.
119. Запотоцкий Антонин (1884—1957) — видный деятель чехословацкого и международного рабочего и коммунистического движения; впоследствии председатель правительства Чехословакии (1948—1955) и президент Чехословацкой республики (1953—1957).
|
Источники:
