Из материалистических взглядов на природу представители Просвещения делали атеистические выводы. Живая и остроумная критика религии и церкви, решительный поход против мракобесия составляют одну из важнейших особенностей французского материализма XVIII в.
Церковь была во Франции крупнейшим землевладельцем и представляла собой духовную опору феодализма, она освящала сословное неравенство и деспотизм королевской власти. Необходимо было низвергнул идеологическую диктатуру церкви. Вот почему столь значительное место в произведениях французских просветителей занимает критика религии.
Ленин высоко оценивал атеистические произведения французских материалистов, считая необходимым издавать их для борьбы с религией в советскую эпоху. Заслугой французских материалистов является то, что, откликаясь на общественные потребности своего времени, они разоблачали социальную роль религию и церкви как опоры деспотизма.
По определению французских материалистов, религия—это фантастическое, извращенное представление о действительности, природе и человеке, связанное с определенным культом и обрядностью. Религия выросла на почве невежества и беспомощности человека перед силами природы; она порождая и поддерживает в человеке чувство страха, бессилия и покорности перед неведомой, высшей силой.
style=”display:inline-block;width:300px;height:250px” data-ad-client=”ca-pub-0791478738819816″ data-ad-slot=”5810772814″>
style=”display:inline-block;width:300px;height:250px” data-ad-client=”ca-pub-0791478738819816″ data-ad-slot=”5810772814″>.
Сказка о боге как творце Вселенной выдумана в интересах имущих и направлена против народа, его свободы и счастья. Материалисты осуждали все виды религии, как современные им, так и вообще известные в предшествующей истории.
Но на первом плане в их критике стояло христианство и прежде всего католицизм. «Духовенству нужны рабы, которые на все смотрят его глазами», -писал Гольбах. Религия калечит людей; она старается погасить в них всякое стремление к жизни, деятельности и свободе—таков был общий вывод материалистов.
Представитель младшего поколения французских материалистов Жак Нэжон, единомышленник Дидро и Гольбаха, писал в книжке «Солдат-безбожник» о христианстве: «Я нахожу эту религию нелепой, пагубной для людей, поощряющей грабежи, обольщения, честолюбие, корысть своих служителей и разоблачение семейных так я в ней вижу неиссякаемый источник убийств, преступлений, жестокостей, совершаемых от ее имени».
Несколькими строками ниже он продолжает: «При таков взгляде на вашу религию я не только имею право отступиться от нее, я безусловно обязан раз и навсегда с ней разделаться, питать к ней отвращение, жалеть или презирать тех, которые ее проповедуют, и громко проклинать лиц, которые ее поддерживают своими насилиями и гонениями».
НАУКА ПРОТИВ РЕЛИГИИНа смену рабовладельческому строю пришёл строй феодальный.
Возникли новые производственные отношения. В рабовладельческом обществе рабовладельцу принадлежали все средства производства — земля, леса, пастбища, мастерские, а также и производители — рабы. Рабовладелец мог купить, продать, избить и убить раба.
А основу феодализма составляла собственность феодала на средства производства и неполная собственность на работника — крепостного крестьянина. Феодал мог купить, продать, избить крепостного, но он не имел формального права убить его.
При феодализме появляется больше возможности для развития производительных сил, особенно ремёсел. Крепостные крестьяне, не получая от феодала средств на содержание семьи, вынуждены были в свободное от барщины время заниматься ремёслами. Благодаря развитию ремёсел в это время были изобретены и получили широкое распространение железный плуг с лемехом, топор, ветряная мельница и др. Совершенствуется сельскохозяйственное производство.
Единственное, что средневековье взяло от погибшего древнего мира,—отмечал Энгельс, — было христианство. При феодализме католическая церковь стала крупнейшим феодалом. Глава церкви — римский папа — распола – гал огромными богатствами и большой политической силой.
В период феодализма и господства церкви вся наука и культура сосредоточивались, главным образом, в монастырях и подчинённых им учебных заведениях. Наука была поставлена на службу религии. Учёные-богословы в своих «научных исканиях» руководствовались «священным писанием». Мир существовал для них лишь в рамках «божественного откровения».
Великий русский учёный философ-материалист Н. Г. Чернышевский в своей работе «Постепенное развитие древних философских учений» зло высмеял упражнения богословов, которые они называли «наукой».
Он писал: «Божественное откровение вводит людей в знание «премудрости божьей втайне совершенной», сообщает человеку истины, которых «глаз не видал и ухо не слышало» и которые даже на мысль человеку не входили. . .
Проповедуя и поддерживая такую «науку», религия жестоко преследовала действительно научные мысли и их носителей. Она яростно боролась против всего, что было враждебно «священным» книгам.
В XIII веке в одном из многочисленных монашеских объединений — ордене доминиканцев — возникла «святейшая инквизиция». В системе католической церкви она была как бы ведомством по сыску еретиков — людей, хоть в чём-либо отступающих от господствующей религии.
Инквизиторы уничтожали всё «благоприятное для ереси», «склоняющее к ереси», всё что по их мнению было враждебно «учению Христа и его апостолов». Они жестоко расправлялись с мужественными представителями научной мысли. Многие из учёных были преданы судом инквизиции к сожжению на костре, похоронены в мрачных застенках средневековья.
Так был сожжён французский учёный М. Мафр-де-Рие за то, что он осмелился назвать религию человеческим изобретением. Перед смертью учёный бросил в лицо своим палачам в чёрных сутанах пламенные слова: «Если правда, что католическая религия повелевает делать то, что вы делаете, я снова отвергаю её с омерзением, потому что недопустимо, чтобы религия, позорящая искренних людей, была истинной».
В XV—XVI веках наука начинает всё сильнее восставать против религии. В этом принимает участие и молодая, нарождающаяся буржуазия, которая нуждается в науке для развития производства.
Выдающийся сын польского народа Николай Коперник нанёс сокрушительный удар церковной легенде о неподвижности Земли и её центральном, «исключительном» положении во вселенной. Опровергая старое учение древнегреческого учёного Птоломея о том, что Земля непод -.
Рис. 4. В камере пыток «еретиков» (с рисунка XVI века). Вижна, а вокруг неё обращаются Солнце и звёзды, он доказал, что в действительности наша Земля является одной из рядовых планет солнечной системы и обращается вместе с другими небесными телами вокруг Солнца [18]).
Учение Коперника опровергало церковные басни о существовании двух, якобы различных миров — земного и небесного; оно заложило основы правильного, научного представления о небе. Понятно, что церковь не могла мириться с «коперниковой ересью». Она жестоко преследовала людей за распространение идей Коперника.
Учение Коперника горячо поддержал великий итальянский учёный Джордано Бруно. Этот замечательный мыслитель дальше развил идеи Коперника. Он учил, что солнечная система — часть единой бескрайней вселенной, что во вселенной бесконечное число миров и ни один из них не создан богом.
Джордано Бруно называл богословов и попов бездельниками и шарлатанами, которые своими бреднями отвле -. Рис. 5. Сожжение Джордано Бруно (с картины художника).
Кают учёных от исследования природы и её явлении. Разъезжая из страны в страну, из города в город, он обличал папство, проповедовал передовую науку и атеизм. Жестоко расправилась церковь с ненавистным ей учёным. Бруно был схвачен и по приговору суда «святейшей инквизиции» сожжён живым на костре.
Жестоко преследовала инквизиция и другого великого учёного Италии Галилео Галилея, физика и астронома. С помощью созданного им телескопа он собрал много фактов, подтверждающих справедливость учения Коперника. Галилей сделал и другие открытия, которые подрывали «основы» религии.
Открытия Галилея находились в явном противоречии с религией, опровергали учение католической церкви о мире и его строении. За это инквизиторы до конца жизни преследовали выдающегося учёного.
«Святейшая инквизиция» задержала развитие науки на несколько столетий. Она лишила жизни многих людей Западной Европы, — в одной только Испании было сожжено на костре более 10 тысяч человек и около 200 тысяч предано наказанию. Но как ни зверствовала католическая церковь, ей не удалось остановить движение науки вперёд. Развивающийся капитализм, сменивший феодальный строй, требовал развития науки о природе.
Со второй половины XVIII и особенно в XIX веке наука пробивает в религиозных взглядах на природу одну брешь за другой. Учёные создают искусственные органические вещества (вещества растительного и животного происхождения), открывают закон сохранения материи и т. д.
В XIX веке великий английский учёный Чарлз Дарвин нанёс решительный удар библейскому учению о происхождении человека, животных, растений. С неотразимой убедительностью он доказал, что человек — не творение бога, а продукт длительного развития органической жизни. Оценивая научный подвиг, совершённый Дарвиным, В.
И. Ленин писал, что он «. .
. впервые поставил биологию на вполне научную почву, установив изменяемость видов и преемственность между ними».
Церковники объявили Дарвина и его последователей еретиками, а учение об изменяемости видов — дьявольским. В ответ на это Дарвин писал, что если бы его книга «Происхождение видов» была написана на несколько веков раньше, то с каким «злорадством подожгли бы меня на костре чёрные бестии — попы».
Теперь прошло уже около века с тех пор, как Дарвин создал своё материалистическое учение о происхождении животного и растительного мира на Земле. Но в Соединённых Штатах Америки и в наши дни реакционеры ведут борьбу с дарвинизмом. Из школ увольняют тех учителей, которые знакомят школьников с этим учением. Во франкистской Испании за распространение дарвинизма сажают в средневековые застенки, туда, где иезуиты пытали прогрессивных учёных в дни инквизиции.
Боролась с наукой и православная церковь в дореволюционной России. В 1757 году церковниками было запрещено научное сочинение, в котором доказывалось, что Земля вертится вокруг Солнца. Гонениям со стороны церкви подвергался гениальный учёный, отец русского естествознания, М.
В. Ломоносов, защищавший учение Копернпка.
Религия, какой бы она ни была — магометанской, католической или православной,— всегда является злейшим врагом науки. Истинная, материалистическая наука преследовалась и поныне преследуется всеми религиями во всех капиталистических странах.
Правда, в 1939 году глава католической церкви папа Пий XII лицемерно заявил, что церковь — «друг науки», что она уважает её достижения, её свободу, методы и принципы и, если вмешивается в неё, то только затем, чтобы «спасти её от ошибок против веры». Но многовековая борьба религии против науки полностью разоблачает этого «друга науки». Церковь боролась и борется с наукой потому, что научные достижения не оставляют камня на камне от реакционных, лживых воззрений религии на природу и общество.
Конечно, сейчас церковь уже не может так прямо говорить о своей ненависти к науке, как это было прежде. Если когда-то папа Павел II говорил, что «религия должна уничтожить науку, ибо наука враг религии», то теперь церковники воспевают союз церкви с наукой, создают свою «Академию наук». «Богословы и люди науки должны искать общую почву»,— говорилось в решении всемирного конгресса церквей в 1927 году.
Когда-то за высказывание о существовании во вселенной множества миров церковь предавала учёных казни. Теперь церковь изменила свою тактику. В сентябре 1952 года папа Пий XII заявил участникам съезда Международного астрономического союза, что римскую церковь не смущает бесконечность вселенной, ибо эта бесконечность, якобы, подтверждает всемогущество и вечное существование бога.
Пытаясь примирить знание с религией, церковники думают лишь о том, чтобы снова превратить науку в служанку богословия, как это было в средние века. Они признают только такую «науку», которая подтверждает существование бога. С настоящей, материалистической наукой, непримиримой к религиозным замыслам, церковь ведёт борьбу не на жизнь, а на смерть.
Н А протяжении многих веков наука ведёт жестокую борьбу против религии. Эта борьба не прекращается и сейчас, ибо наука и религия непримиримы. Наука помогает человеку познавать и использовать для блага …Уже первобытный человек стремился к тому, чтобы узнать своё будущее, предугадать его. С развитием человеческого общества в этом появлялась всё большая необходимость. К древнему виду гаданий относится астрология, гадание по …Данные науки о происхождении Земли и возникновении на ней жизни полностью разоблачают религиозную басню о «сотворении мира богом». Но церковь находит новые лазейки для распространения среди народа вымыслов о «чудесах», …
Страница 7 из 49а) БОРЬБА ПАРТИЙ В ФИЛОСОФИИИдеализм — как утонченная рафинированная форма фидеизма…За гносеологической схоластикой эмпириокритицизма нельзя не видеть борьбы партии в философии, борьбы, которая в последнем счете выражает тенденции и идеологию враждебных классов современного общества. Новейшая философия так же партийна, как и две тысячи лет тому назад. Борющимися партиями по сути дела, прикрываемой гелертерски-шарлатанскими новыми кличками или скудоумной беспартийностью, являются материализм и идеализм. Последний есть только утонченная, рафинированная форма фидеизма, который стоит во всеоружии, располагает громадными организациями и продолжает неуклонно воздействовать на массы, обращая на пользу себе малейшее шатание философской мысли. Объективная, классовая роль эмпириокритицизма всецело сводится к прислужничеству фидеистам в их борьбе против материализма вообще и против исторического материализма в частности.
Нам осталось еще рассмотреть вопрос об отношении махизма к религии. Но этот вопрос расширяется до вопроса о том, есть ли, вообще, партии в философии и какое значение имеет беспартийность в философии.
В течение всего предыдущего изложения, на каждом из затронутых нами вопросов гносеологии, на каждом философском вопросе, поставленном новой физикой, мы прослеживали борьбу материализма и идеализма, За кучей новых терминологических ухищрений, за сором гелертерской схоластики всегда, без исключения, мы находили две основные линии, два основных направления в решении философских вопросов. Взять ли за первичное природу, материю, физическое, внешний мир — и считать вторичным сознание, дух, ощущение (—опыт, по распространенной в наше время терминологии), психическое и т. п., вот тот коренной вопрос, который на деле продолжает разделять философов на два большие лагеря. Источник тысяч и тысяч ошибок и путаницы в этой области состоит именно в том, что за внешностью терминов, дефиниций, схоластических вывертов, словесных ухищрений просматривают эти две основные тенденции (Богданов, например, не хочет признать своего идеализма, потому что вместо «метафизических», видите ли, понятий: «природа» и «дух» он взял «опытные»: физическое и психическое. Словечко изменил!).
Гениальность Маркса и Энгельса состоит как раз в том, что в течение очень долгого периода, почти полустолетия, они развивали материализм, двигали вперед одно основное направление в философии, не топтались на повторении решенных уже гносеологических вопросов, а проводили последовательно,— показывали, как надо проводить тот же материализм в области общественных наук, беспощадно отметая, как сор, вздор, напыщенную претенциозную галиматью, бесчисленные попытки «открыть» «новую» линию в философии, изобрести «новое» направление и т. д. Словесный характер подобных попыток, схоластическую игру в новые философские «измы», засорение сути вопроса вычурными ухищрениями, неуменье понять и ясно представить борьбу двух коренных гносеологических направлений,— вот что преследовали, травили Маркс и Энгельс в течение всей своей деятельности.
Мы сказали: почти полустолетия. В самом деле, еще в 1843 году, когда Маркс только еще становился Марксом, т. е. основателем социализма, как науки, основателем современного материализма, неизмеримо более богатого содержанием и несравненно более последовательного, чем все предыдущие формы материализма,— еще в то время Маркс с поразительной ясностью намечал коренные линии в философии. К. Грюн приводит письмо Маркса к Фейербаху от 20-го октября 1843 года, где Маркс приглашает Фейербаха написать статью в «Deutsch-Französische Jahrbücher» против Шеллинга. Этот Шеллинг — пустой хвастун,— пишет Маркс,— со своими претензиями обнять и превзойти все прежние философские направления. «Французским романтикам й мистикам Шеллинг говорит: я — соединение философии и теологии; французским материалистам: я — соединение плоти и идеи; французским скептикам: я — разрушитель догматики»*. Что «скептики», называются ли они юмистами или кантианцами (или махистами, в XX веке), кричат против «догматики» и материализма и идеализма, Маркс видел уже тогда и, не давая отвлечь себя одной из тысячи мизерных философских системок, он сумел через Фейербаха прямо встать на материалистическую дорогу против идеализма. Тридцать лет спустя, в послесловии ко второму изданию первого тома «Капитала», Маркс так же ясно и отчетливо противополагает свой материализм гегелевскому, т. е. самому последовательному, самому развитому идеализму, презрительно отстраняя коитовский «позитивизм» и объявляя жалкими эпигонами современных философов, которые мнят, что уничтожили Гегеля, на деле же вернулись к повторению догегелевских ошибок Канта и Юма.
Не вдаваясь в рассмотрение громадного количества оттенков неокантианства в Германии и юмизма в Англии, Энгельс отвергает с порога основное отступление их от материализма. Энгельс объявляет все направление и той и другой школы «научным шагом назад». И как он оценивает несомненно «позитивистскую», с точки зрения ходячей терминологии, несомненно «реалистическую» тенденцию этих новокантианцев и юмистов, из которых, например, он не мог не знать Гекели? Тот «позитивизм» и тот «реализм», который прельщал и прельщает бесконечное число путаников, Энгельс объявлял в лучшем случае филистерским приемом тайком протаскивать материализм, публично разнося его и отрекаясь от него! Достаточно хоть капельку подумать над такой оценкой Т. Гекели, самого крупного естествоиспытателя и несравненно более реалистичного реалиста и позитивного позитивиста, чем Мах, Авенариус и К0,— чтобы понять, с каким презрением встретил бы Энгельс теперешнее увлечение кучки марксистов «новейшим позитивизмом» или «новейшим реализмом» и т. п.
Маркс и Энгельс от начала и до конца были партийными в философии, умели открывать отступления от материализма и поблажки идеализму и фидеизму во всех и всяческих «новейших» направлениях. Поэтому исключительно с точки зрения выдержанности материализма оценивали они Гекели. Поэтому Фейербаха упрекали они за то, что он не провел материализма до конца,— за то, что он отрекался от материализма из-за ошибок отдельных материалистов,— за то, что он воевал с религией в целях подновления или сочинения новой религии,— за то, что он не умел в социологии отделаться от идеалистической фразы и стать материалистом.
И эту величайшую и самую ценную традицию своих учителей вполне оценил и перенял И. Дицген, каковы бы ни были его частные ошибки в изложении диалектического материализма. Много грешил И.
Дицген своими неловкими отступлениями от материализма, но никогда не пытался он принципиально отделиться от него, выкинуть «новое» знамя, всегда в решительный момент заявлял он твердо и категорически: я материалист, наша философия есть материалистическая. «Из всех партий,— справедливо говорил наш Иосиф Дицген,— самая гнусная есть партия середины. .
. Как в политике партии все более и более группируются в два только лагеря,. .
. так и наука делится на два основных класса (Generalklassen): там — метафизики, здесь — физики или материалисты**. Промежуточные элементы и примиренческие шарлатаны со всяческими кличками, спиритуалисты, сенсуалисты, реалисты и т.
д. и т. д.
, падают на своем пути то в то, то в другое течение. Мы требуем решительности, мы хотим ясности. Идеалистами*** называют себя реакционные мракобесы (Retraitebläser), а материалистами должны называться все те, которые стремятся к освобождению человеческого ума от метафизической тарабарщины.
. . Если мы Сравним обе партии с прочным и текучим, то посредине лежит нечто кашеподобное»****.
Правда! «Реалисты» и т. п., а в том числе и «позитивисты», махисты и т. д., все это — жалкая кашица, презренная партия середины в философии, путающая по каждому отдельному вопросу материалистическое и идеалистическое направление. Попытки выскочить из этих двух коренных направлений в философии не содержат в себе ничего, кроме «примиренческого шарлатанства».
Материализм и эмпириокритицизм, т. 18, стр. 380, 356—358, 359—361* Karl Grün. «Ludwig Feuerbach in seinem Briefwechsel und Nachlaß, sowie in seiner philosophischen Charakterentwicklung», I. Bd., Lpz., 1874, S. 361 (Карл Грюн. «Людвиг Фейербах, его переписка и литературное наследство, а также анализ его философского развития», т. I, Лейпциг, 1874, стр. 361. Ред.).
** И здесь неловкое, неточное выражение: вместо «метафизики» надо было сказать «идеалисты». И. Дицген сам противополагает в других местах метафизиков диалектикам.
*** Заметьте, что И. Дицген уже поправился и объяснил точнее, какова партия врагов материализма.
**** См. статью: «Социал-демократическая философия», написанную в 1876 году. «Kleinere philosophische Schriften», 1903, S.
135 («Мелкие философские работы». 1903, стр. 135.
Ред. ).
Борьба Церкви против лжеученийС апостольских времен и до наших дней единая Церковь Христова несла свет истины Слова Божиего во тьме культовых и других нехристианских учений. В этой духовной борьбе Церковь уповала на Господа и Его обетование: «…Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее».
Ложные учения появляются как вне Церкви, так и внутри нее. Отвергая богодухновенность Библии и уникальность личности Христа, Сына Божия и Спасителя мира, их приверженцы стараются увлечь за собою неутвержденных в Слове Божием христиан и неверующих, препятствуя их познанию Христа. Неудивительно, что часто в их сети попадают добрые и искренние люди.
Культы, учения и религии, на первый взгляд, достаточно разнообразны. Немало религиозных групп претендует на христианскую ортодоксальность. Есть разного рода приверженцы восточных религий и язычества.
Есть движения, представляющие собой синтез христианства и восточных религий. Есть и такие, которые полностью отвергают все доброе, моральные устои и призывают к служению сатане. Но все они постоянно бросают вызов проповедникам Церкви Иисуса Христа.
Следующая глава Борьба против сотворения В первой главе этой книги показано, что представление о Боге как всемогущем трансцендентном Творце и Вселенной как прямом результате Его запланированных, недавних, целенаправленных, творческих действий, как это было открыто и зафиксировано в Борьба против привычки употреблять уксус Письмо 70, 1911:6. Я только что прочла твое письмо. Вижу, что ты искренне желаешь в страхе и трепете совершать свое спасение. Я всецело поддерживаю тебя в этом. Советую тебе оставить все, что может заставить остановиться на полпути в Глава VI. Духовная цензура и её борьба против науки Представители современной православной церкви пытаются скрыть реакционную деятельность православия и его борьбу против просвещения и науки. Защитники православия утверждают, что гонения против науки, если они и были, Открытая борьба за унию и против нее Последствия манифеста Острожского и обнаружения архиерейской измены вызвало серию открытых протестов православных мирян. В Вильне все православное мирское общество и братство отправило послов к воеводе князю Крыштофу Радзивиллу, [Против кого идет борьба] Спор идет не между героями и святыми; борьба идет против интеллектуалов, против тех, кто одинаково презирает героев и святых.Спор идет вовсе не между этими двумя родами величия. Борьба идет против тех, кто ненавидит само величие, кто одинаково Борьба против сектантов и еретиков В Конице к тому времени появились сектанты — так называемые евангелисты. Они занимались прозелитизмом, и их число постоянно увеличивалось. У них был молитвенный дом для собраний — опасное осиное гнездо.Своим лжеучением Открытая борьба за унию и против нее Последствия манифеста Острожского и обнаружения архиерейской измены вызвало серию открытых протестов православных мирян. В Вильне все православное мирское общество и братство отправило послов к воеводе князю Крыштофу Радзивиллу, Церкви, не одолевшей лжеучений 12 Ангелу церкви в Пергаме напиши:«Тот, у Кого меч разящий, обоюдоострый, говорит: 13 «Знаю, что там, где живешь ты, утвердил свой престол сатана. Но ты по — прежнему предан Мне и не отрекся от веры в Меня даже и после того, как в городе вашем, там, Предостережение против определённых лжеучений 6 Поэтому, раз вы приняли Ису Масиха как Повелителя, то и живите в единении с Ним, 7 пускайте корни и растите в Нём. Пусть вера, которой вы были научены, набирает в вас силу, и пусть благодарность переполняет вас. 8 Смотрите, чтобы Предостережение против определенных лжеучений 6 Поэтому, раз вы приняли Господа Иисуса Христа, то и живите в Нем, 7 пускайте корни и растите в Нем. Пусть вера, которой вы были научены, набирает в вас силу, и пусть благодарность переполняет вас. 8 Смотрите, чтобы никто не Слово 2. Борьба против уныния, лености и расслабления Когда случится, тогда займи ум размышлением о смерти. Приди мысленно ко гробу, посмотри там на четверодневного мертвеца: как он чернеет, пухнет, испускает невыносимое зловоние, червями пожирается, потеряв вид и красоту.
Поучение 1-е. Свв. мученики Карп и Папила (Борьба против священнослужителей Церкви) I. Одним из сильнейших гонений против христиан в первые века христианства было гонение римского императора Декия, через 250 лет по Рождестве Христовом. Главное внимание мучителей тогда Борьба церкви против Красной Армии В годы интервенции и гражданской войны религиозные организации вели упорную борьбу против советской власти и Красной Армии. «В отношении большевизма, — самодовольно заявили попы-белогвардейцы, — ни один класс общества и ни одно Борьба сектантских вожаков против революции С первых же дней революции сектантские вожаки заняли место в лагере злейших врагов народа. Позабыв о своей недавней проповеди непротивленчества, сектантские главари призывали к свержению советской власти, агитировали и
Источники:
