Кризис греческого полиса, с большой силой проявившийся уже в событиях первой половины IV в. до н. э.
, наложил решающий отпечаток на всё дальнейшее развитие социальнополитической жизни Эллады. Прогрессирующее разорение свободных производителей и обогащение узкого слоя крупных рабовладельцев, рост частной собственности, бурное развитие денежного хозяйства и ростовщичества подрывали основы экономически самодовлеющего полиса.
Ожесточённая конкуренция в области морской торговли между отдельными греческими городами-государствами переплеталась с борьбой за политическую гегемонию. В ходе этой борьбы складывались и распадались коалиции греческих государств, неоднократно менялось соотношение сил борющихся сторон, города взаимно ослаблялись и в конечном счёте подпали под власть Македонии.
Предпосылки греко-македонских завоеванийРешения Коринфского конгресса закрепили потерю Грецией политической независимости. Хотя в решениях конгресса говорилось о самостоятельности греческих городов-государств, но эта «самостоятельность» фактически заключалась лишь в том, что города не подверглись обложению в пользу Македонии и в них были оставлены у власти местные правящие круги — разумеется, в том случае, если они придерживались промакедонской ориентации. Такой дорогой ценой было куплено то, чего сами греки смогли добиться лишь однажды, не в полной мере и лишь на сравнительно короткий срок во время греко-персидских войн, — мир между полисами и консолидация сил вокруг общей задачи.
В установлении общеэллинского мира были непосредственно заинтересованы самые различные слои греческого общества. Бесконечные междоусобные воины сопровождались экспроприацией земель, домов и движимого имущества крупных собственников. Положение их становилось довольно неустойчивым.
Скопление наёмников, численный рост люмпен-пролетарских элементов создавали постоянную угрозу политических переворотов. Поэтому имущие классы были готовы поступиться государственной независимостью, если это вело к восстановлению их экономического и политического господства. Не случайно сами решения Коринфского конгресса соединяли условия мира между полисами с запретом наиболее ненавистных для имущих слоев лозунгов античной демократии: передела земель и уничтожения долговых обязательств.
В решениях конгресса олигархические круги видели реализацию тех основных пунктов своей политической программы, которая ещё до завоевания Филиппом Греции была сформулирована выразителем их интересов — Исократом. Но историческая действительность шагнула дальше всех этих расчётов — в форме восстановления старогреческой симмахии (союза) независимых городов-государств фактически наметилась новая политическая организация, которая основывалась на сочетании лишь формально свободных полисов с централизованной властью военной монархии.
В установлении общеэллинского мира были, конечно, заинтересованы и широкие массы населения, на плечи которых в первую очередь обрушивались все тяготы бесконечных войн, несущих им голод, смерть, разорение. Но именно в этих слоях греческого общества были наиболее сильны антимакедонские настроения и наиболее живы традиции независимости и полисной демократии. Поэтому мир на условиях, продиктованных Македонией её греческим «союзникам», не мог встретить сочувственного отклика среди широких масс. Он мог быть навязан им лишь силой оружия, и именно поэтому появились македонские гарнизоны в важнейших стратегических пунктах Греции.
Однако решения Коринфского конгресса представляли собою попытку дать этим слоям греческого общества, не желавшим примириться с потерей политической самостоятельности и подавлением демократии, хотя бы частичную компенсацию и направить их недовольство существующим положением в иное русло. Так, был провозглашён равно приемлемый как для рабовладельческих верхов, так и для деклассированных элементов греческого общества лозунг войны с Персией «во имя отмщения эллинов».
Этот лозунг не был навязан извне, со стороны Македонии. Знакомство с неисчислимыми богатствами Персидской державы уже давно производило на греков сильное впечатление. «Персидского царя и его слуг надо почитать счастливыми,— писал Ксенофонт,— видя, как велика и обильна его страна, богатая провиантом, рабами, скотом, золотом, одеждой».
Поход 10 тыс. греков достаточно ярко продемонстрировал внутреннюю слабость военной и политической организации персов. Поэтому призыв Исократа: перенести войну в Персию, а персидское золото в Грецию, нашёл живой отклик.
Вопрос о войне с Персией, о способах её ведения, о её предполагаемых результатах ставится в публицистических и популярно-философских трактатах. Возникают различные проекты военно-земледельческой колонизации, которая получила в это время новый стимул в росте наёмничества и массовой эмиграции — явлениях, порождённых конкуренцией между рабским трудом и трудом свободных, нарастанием социальной борьбы, политическими переворотами и междоусобными войнами. На протяжении IV в.
в пределах греческого мира и на его окраинах делаются попытки колонизации, основываются новые города. Все эти попытки были началом того мощного колонизационного потока, который после греко-македонского завоевания хлынул в страны Востока.
В силу этих причин лозунг войны с Персией не только пробуждал старые воспоминания о величии и славе Греции, но и был той заманчивой и в новых условиях, видимо, посильной задачей, которая находила отклик в самых различных слоях населения и даже придавала некоторое оправдание вынужденному союзу с Македонией. Отряды греческих полисов в сочетании с македонскими фалангами, с высокой по тем временам технической оснащённостью македонской армии представляли собой такую силу, которая могла быть с успехом, как это показал опыт прошлых столкновений, противопоставлена даже превосходящим её в несколько раз по численности персидским войскам. Успех представлялся том более возможным, что истинные масштабы войны с Персией не были, да и не могли быть ясны накануне войны, когда в первую очередь выдвигалась вполне конкретная, но ограниченная задача освобождения малоазийских городов и более общая, но вместе с тем и несравненно более смутная цель: «отмщение» персам.
Подготовка войны с ПерсиейВскоре после Коринфского конгресса Филипп II начал подготовку к войне с Персией, отправив в Малую Азию своих полководцев Аттала и Пармениона с войсками. Но внезапная смерть Филиппа, убитого на свадьбе своей дочери летом 336 г. до н. э., помешала осуществлению этих планов. Обстоятельства убийства, вероятно, имевшего политическую подкладку, остались невыясненными. После смерти Филиппа II царём Македонии становится его сын Александр (356—323).
На всём облике Александра лежит печать его времени и той среды, в которой он вырос,— господствующего класса примитивного полуварварского государства, вступившего на путь широких завоеваний и оказавшегося к этому времени во главе эллинского мира. Македонские пари оказывали покровительство выдающимся греческим поэтам и художникам, многие представители македонской знати зачитывались произведениями Гомера и Эврипида, а рядом с этим уживались характерные для македонского двора грубые обычаи, беспощадные расправы и казни. Александр получил эллинское образование, его учителем был Аристотель, оказавший на своего ученика глубокое влияние.
Благодаря Аристотелю Александр приобрёл широкий кругозор и живой интерес к различным отраслям знания. Вместе с тем он с увлечением занимался физическими упражнениями и военным делом. В восемнадцатилетнем возрасте Александр уже командовал конницей на левом фланге македонского войска в битве при Херонее.
Ещё раньше Филипп начал привлекать сына к делам государственного управления. С ранних лет Александр усвоил взгляды и моральные навыки, господствовавшие в окружавшей его придворной среде. Очевидно, уже в это время складывается его характер, противоречиво сочетавший в себе холодный расчёт и пылкий темперамент, великодушие и жестокость, несгибаемую волю и уменье лавировать, приспособляясь к сложным обстоятельствам.
Обстановка македонского двора была довольно сложной: шла борьба между различными группировками знати. Одну из этих группировок составляла в основном знать Нижней Македонии, так как именно Нижняя Македония была в своё время тем ядром, вокруг которого совершилось объединение остальных областей. Многие из представителей нижне-македонской знати были приближены Филиппом и занимали важнейшие посты при дворе и в армии.
Вокруг Александра, в свою очередь, начинает группироваться молодёжь из знатных родов, главным образом Верхней Македонии, нередко настроенная довольно оппозиционно к окружению Филиппа. Так складывается круг друзей и приближённых Александра. Из этого круга вышли впоследствии самые энергичные и способные деятели времён завоевания Азии: Птолемей — сын Лага, Гарпал, Гефестион, критянин Неарх и др.
В 337 г. в результате борьбы в придворных кругах Александр и некоторые из его друзей даже вынуждены были покинуть Македонию. Вскоре, однако, Филипп примирился с сыном.
После убийства Филиппа придворные интриги вспыхнули с новой силой. Но Александр беспощадно расправился с возможными претендентами на престол из числа своих родственников и с некоторыми оппозиционно настроенными военачальниками македонской армии. Однако власти Александра помимо придворных интриг и возможных смут в Македонии грозили: на севере — давнишняя вражда и отпадение фракийско-иллирийских племён, на юге — антимакедонское движение в Греции.
Возобновив союз эллинских государств и Македонии, Александр весной 335 г. двинулся на север, во Фракию. С крайней жестокостью он расправился с фракийцами, а затем направился дальше на Истр (Дунай) против гетов.
Македоняне продавали в рабство захваченных мужчин и женщин, забирали скот и имущество, сжигали и сносили поселения. Геты не выдержали натиска македонян, но Александр вскоре должен был повернуть отсюда в Иллирию, где началось восстание против македонского господства. После подавления восстания иллирийцев цель похода была достигнута: на севере на долгое время наступило спокойствие.
Между тем убийство Филиппа и временное отсутствие Александра способствовали оживлению антимакедонских настроений в Греции. Первыми открыто выступили Фивы. Афины и государства Пелопоннеса примкнули к антимакедонскому движению, но держались, осторожно.
Узнав о начавшемся движении, Александр быстро вернулся с войсками из Иллирии и уже через две недели стоял под стенами Фив. Александр, в общем осторожный в своей политике по отношению к греческим городам, в данном случае решил показать пример беспощадной расправы. После того как Фивы были взяты, оставшееся в живых население было продано в рабство, а самый город срыт до основания.
Трагическая судьба Фив произвела громадное впечатление во всей Элладе. Эти события, по словам историка Арриана, были восприняты современниками, как «эллинское страдание». Антимакедонское движение было подавлено.
Цитируется по изд.: Всемирная история. Том II. М., 1956, с. 211-214.
None Вскоре после Коринфского конгресса Филипп II начал подготовку к войне с Персией, отправив в Малую Азию своих полководцев Аттала и Пармениона с войсками.
Но внезапная смерть Филиппа, убитого на свадьбе своей дочери летом 336 г. до н. э.
, помешала осуществлению этих планов. Обстоятельства убийства, вероятно, имевшего политическую подкладку, остались невыясненными.
После смерти Филиппа II царём Македонии становится его сын Александр (356—323). На всём облике Александра лежит печать его времени и той среды, в которой он вырос,— господствующего класса примитивного полу-варварского государства, вступившего на путь широких завоеваний и оказавшегося к этому времени во главе эллинского мира.
Македонские цари оказывали покровительство выдающимся греческим поэтам и художникам, многие представители македонской знати зачитывались произведениями Гомера и Эврипида, а рядом с этим уживались характерные для македонского двора грубые обычаи, беспощадные расправы и казни.
style=”display:inline-block;width:300px;height:250px” data-ad-client=”ca-pub-0791478738819816″ data-ad-slot=”5810772814″>
style=”display:inline-block;width:300px;height:250px” data-ad-client=”ca-pub-0791478738819816″ data-ad-slot=”5810772814″>.
Александр получил эллинское образование, его учителем был Аристотель, оказавший на своего ученика глубокое влияние. Благодаря Аристотелю Александр приобрёл широкий кругозор и живой интерес к различным отраслям знания.
None Ещё раньше Филипп начал привлекать сына к делам государственного управления. С ранних лет Александр усвоил взгляды и моральные навыки, господствовавшие в окружавшей его придворной среде.
Очевидно, уже в это время складывается его характер, противоречиво сочетавший в себе холодный расчёт и пылкий темперамент, великодушие и жестокость, несгибаемую волю и уменье лавировать, приспособляясь к сложным обстоятельствам. Обстановка македонского двора была довольно сложной: шла борьба между различными группировками знати.
Одну из этих группировок составляла в основном знать Нижней Македонии, так как именно Нижняя Македония была в своё время тем ядром, вокруг которого совершилось объединение остальных областей.
Многие из представителей нижнемакедонской знати были приближены Филиппом и занимали важнейшие посты при дворе и в армии. Вокруг Александра, в свою очередь, начинает группироваться молодёжь из знатных родов, главным образом Верхней Македонии, нередко настроенная довольно оппозиционно к окружению Филиппа. Так складывается круг друзей и приближённых Александра.
None В 337 г. в результате борьбы в придворных кругах Александр и некоторые из его друзей даже вынуждены были покинуть Македонию. Вскоре, однако, Филипп примирился с сыном.
После убийства Филиппа придворные интриги вспыхнули с новой силой. Но Александр беспощадно расправился с возможными претендентами на престол из числа своих родственников и с некоторыми оппозиционно настроенными военачальниками македонской армии. Однако власти Александра помимо придворных интриг и возможных смут в Македонии грозили: на севере — давнишняя вражда и отпадение фракийско-иллирийских племён, на юге — антимакедонское движение в Греции.
Возобновив союз эллинских государств и Македонии, Александр весной 335 г. двинулся на север, во Фракию. С крайней жестокостью он расправился с фракийцами, а затем направился дальше на Истр (Дунай) против гетов.
Македоняне продавали в рабство захваченных мужчин и женщин, забирали скот и имущество, сжигали и сносили поселения. Геты не выдержали натиска македонян, но Александр вскоре должен был повернуть отсюда в Иллирию, где началось восстание против македонского господства.
После подавления восстания иллирийцев цель похода была достигнута: на севере на долгое время наступило спокойствие. Между тем убийство Филиппа и временное отсутствие Александра способствовали оживлению антимакедонских настроений в Греции.
None Афины и государства Пелопоннеса примкнули к антимакедонскому движению, но держались осторожно.
None Александр, в общем осторожный в своей политике по отношению к греческим городам, в данном случае решил показать пример беспощадной расправы.
После того как Фивы были взяты, оставшееся в живых население было продано в рабство, а самый город срыт до основания. Трагическая судьба Фив произвела громадное впечатление во всей Элладе.
Эти события, по словам историка Арриана, были восприняты современниками, как «эллинское страдание». Антимакедонское движение было подавлено.
Удача похода на север и экспедиции в Среднюю Грецию развязывала руки Александру для осуществления азиатского похода.
С 1812 годом в России ассоциируется в основном Отечественная война. Нашествие Великой армии Наполеона (фактически это были соединенные силы всей Европы), Бородино, горящие Смоленск и Москва и в итоге гибель остатков европейских полчищ на реке Березине. Однако в этом же году Россия вела боевые действия ещё на двух фронтах — Дунайском и Персидском.
Персидская и Турецкая кампании начались соответственно ещё в 1804 и 1806 гг. Русско-турецкую войну 1806—1812 годов удалось завершить в мае 1812 года подписанием Бухарестского мира. В 1812 году удалось добиться и решительного перелома в Персидской кампании.
В двухдневном сражении (битва при Асландузе 19—20 октября 1812 года) 2-тыс. русский отряд под командованием Петра Котляревского наголову разгромил 30-тысячную персидскую армию под предводительством наследника персидского престола Аббаса-Мирзы, а затем штурмом взял Ленкорань. Это заставило Персию просить мира.
Предыстория
Продвижение России в Закавказье встретило сначала скрытое, а затем открытое сопротивление Персии. Персия была древней региональной державой, которая уже не первое столетие боролось за доминирование на Кавказе с Османской империей. Продвижение русского влияния на Кавказе встретило сопротивление этих двух держав, которые были традиционными соперниками.
В 1802 году генерал-губернатором Астраханской губернии, военным инспектором Кавказского корпуса и главнокомандующим войсками в только что присоединенной Грузии был назначен Павел Дмитриевич Цицианов (Покоритель Закавказья князь Павел Дмитриевич Цицианов. Штурм Гянджи; Часть 2). Этот полководец и государственный деятель, русский грузинского происхождения, был активным проводником имперской политики на Кавказе. Князь Павел Дмитриевич провёл огромную работу по расширению русской территории на Кавказе. Цицианов показал себя талантливым администратором, дипломатом и полководцем, который частью дипломатическим путём, частью силой смог склонить на сторону России разных феодальных владетелей на побережье Каспийского моря, в Дагестане и Закавказье. Генерал Цицианов имел сравнительно небольшие силы регулярной армии, предпочитая договариваться с местными владетелями. Он привлекал горских правителей, ханов и местную знать подарками, присвоением офицерских и иногда даже генеральских званий, выплатой постоянного жалованья из казны, вручением орденов и других знаков внимания. Ведение переговоров всегда предшествовало военным походом князя-наместника. При этом князь Цицианов опирался на отряды местных князей и ханов, принимающих сторону России, набирал из местных жителей добровольцев.
Необходимо отметить, что присоединение различных государственных образований на Кавказе к России и отдельных племен, которые ещё не выросли до уровня государства, было объективным благом для подавляющего большинства их населения. Российская империя давала им защиту от страшных по своим последствиям персидских и турецких вторжений, которые на долгие годы, если не десятилетия, опустошали целые области. Людей истребляли и многими тысячами уводили в рабство или переселяли в интересах Персии и Турции.
Одновременно Россия спасла многие христианские или полуязыческие народы от полного истребления и исламизации. У той же Грузии в её исторической перспективе не было иного выхода, как пойти под протекторат Российской империи.
Приход на Кавказ русских людей приводил к прогрессу в культурной, материально-хозяйственной жизни, повышал благосостояние людей. Развивалась инфраструктура края, строились города, дороги, школы, развивалась промышленность и торговля. Уходили в прошлое дикие обычаи и явления, вроде открытого и массового рабовладения, постоянной междоусобной резни, набегов, угона людей для продажи в рабство.
Уходили в прошлое беспредел и всевластие местных ханов, князей и прочих феодалов. Это было в интересах простых людей, хотя и нарушало интересы узкой группы феодалов. С другой стороны, те кавказские феодалы, которые честно служили империи, спокойно добивались самых высоких постов, никакой дискриминации по национальному признаку не было.
Цицианов без особых усилий добился присоединения к России Мингрелии (Грузия тогда не была единой и состояла из нескольких государственных образований). Владетельный князь Мингрелии Георгий Дадиани в 1803 году подписал «просительные пункты». В 1804 году эти пункты подписали также царь Имеретии Соломон II и владетель Гурии князь Вахтанг Гуриели.
Одновременно в состав России добровольно вошли мелкие ханства и султанаты Северного Азербайджана. Многие из них ранее были в вассальной зависимости от Персии. Главнокомандующий Грузией Цицианов настойчиво, шаг за шагом уводил из-под влияния Персидской державы закавказские земли, прежде всего в Северном Азербайджане.
Причем делал князь это последовательно, продвигаясь к Каспию и реке Аракс, за которой располагались уже собственно персидские земли, Южный Азербайджан. Этим обеспечивалась безопасность Грузии, которая ещё совсем недавно постоянно страдала от набегов мусульманских соседей. С 1803 года русские войска, при поддержке местных добровольческих формирований (кавказской милиции), стали подчинять земли, расположенные севернее реки Аракс.
Один из покорителей Закавказья Павел Дмитриевич ЦициановСерьезное сопротивление наступлению Цицианова смогло оказать только Гянджинское ханство, феодальное владение, некогда принадлежавшее грузинским царям. Гянджинское ханство имело стратегическое положение, на северо-востоке граничило с Щекинским ханством; востоке и юго-востоке граничило с ханством Карабагским (или Карабахским, Шушинским); а на юге, юго-западе — с Эриванским; на северо-западе — с Шамшадильским султанством; на севере — с Кахетией. Такое стратегически выгодное расположение делало ханство ключом к Северному Азербайджану.
Гянджинский Джавад-хан ещё во время похода Зубова в 1796 году добровольно присягнул на подданство России, её императрице Екатерине II, но после ухода русских войск, нарушил клятву. Джавад-хан всячески содействовал персидским вторжениям в грузинские земли, получая свою долю от военной добычи, более того, поддерживал любые антирусские интриги местных феодалов. Проблему необходимо было решить.
Цицианов попытался решить вопрос мирным путем. Однако правитель Гянджи (Ганджи) хитроумный Джавад-хан, зная о малочисленности русских войск на Кавказе, отказался прекратить антирусскую деятельность. Князь Цицианов ответил военным походом.
Цицианов, прибыв Шамхор, ещё раз предложил решить дело миром, напомнив Джавад-хану о том, что он присягал России и потребовал сдать крепость. Феодальный правитель не дал прямого ответа. 3 января 1804 года русские войска штурмом взяли Гянджу.
В ходе кровопролитного боя пал и Джавад-хан. Гянджинское ханство было ликвидировано и вошло в состав Российской империи, как Елизаветпольский округ. Гянджа была переименована в честь императрицы Елизаветы Алексеевны — в Елизаветполь.
Падение мощной крепости Гянджи, которую защищал 20 тыс. гарнизон, произвело большое впечатление на шаха Персии, а также на владетелей азербайджанских ханств. Понятно, что Персия не собиралась уступать Кавказ России.
Военные походы на Кавказ десятилетиями приносили персидской военной элите огромный доход от грабежа и угона для продажи в рабство десятков тысяч человек. Ни Стамбул, ни Тегеран не желали признавать акты присоединения кавказских народов и областей к Российской империи, требуя ухода русских вплоть до Терека. Персы решили начать войну, пока русские не закрепились в новых владениях.
Интересы Англии и Франции.
Продвижение России столкнулось с геополитическими интересами Франции и Англии. Париж и особенно Лондон имели в Малой Азии и Персии свои интересы. Англия боялась за свою жемчужину в британской короне — близкую к Персии Индию. Поэтому каждый шаг России на юг вызвал беспокойство Лондона. Персидские походы Петра I и Зубова по приказу Екатерины (Как Пётр I прорубал “дверь” на Восток; Часть 2; Наказание “немирной” Персии — поход 1796 года) уже вызвали раздражение Англии. Особенно большой страх в Англии вызвал приказ Павла I о походе в Индию. Правда, императора-рыцаря удалось убить. Однако Россия продолжала продвижение на Кавказе и могла рано или поздно задуматься о пользе выхода к Персидскому заливу и Индии, что пугало британскую элиту. Поэтому Англия активно натравливала на Россию Персию и Турцию, которые должны были помешать русским выйти к Персидскому заливу и Индийскому океану. В Большой игре этот шаг России вёл к её полному доминированию в Евразии, что наносило смертельный удар англосаксонскому проекту строительства Нового мирового порядка. Всю важность этого региона прекрасно понимал и Наполеон Бонапарт, который всю жизнь мечтал о походе в Индию. Он планировал занять Константинополь, а оттуда двинуться в Персию и Индию. В 1807 году в Тегеран прибыли французские военные инструкторы во главе с генералом Гарданом, которые приступили к реорганизации персидской армии по европейскому образцу. Создавались пехотные батальоны, строились укрепления и артиллерийские заводы. Правда, вскоре Персия разорвала договор с французами и с 1809 года реформой иранской армии стали заниматься английские офицеры. Россия в это время была врагом Англии. В Персию прибыл генерал сэр Джон Малькольм, с ним было 350 британских офицеров и унтеров. Персидскому шаху подарили 30 тыс. ружей, 12 орудий и сукно на мундиры для сарбазов (так называлась новая персидская регулярная пехота). Британцы пообещали подготовить 50 тыс. армию. В марте 1812 года Британия и Персия заключили военный союз, направленный против России. Англия выделяла деньги для продолжения войны с Россией (дали денег на три года войны) и пообещала создать на Каспии персидскую военную флотилию. Английский посол эр Гор Узли пообещал Персии вернуть Грузию и Дагестан. Прибыли в Персию и новые британские военные советники. Начало войны с ПерсиейЛетом 1804 года начались боевые действия. Поводом к войне стали события в Восточной Армении (Начало Русско-персидской войны 1804—1813 гг. Сражение за Эриванское ханство). Владелец Эриванского ханства Махмуд-хан обратился к персидскому правителю Фетх Али-шаху (1772 — 1834) с вассальной просьбой поддержать его в претензиях на полное господство Армении. Персия поддержала Махмуд-хана.
Тем временем Цицианов получал тревожную информацию из Персии и закавказских владений. Пошли слухи об огромной персидской армии, которая огнем и мечом пройдёт по Кавказу и вышвырнет русских за Терек. В Тегеране бросили открытый вызов России: шах торжественно «пожаловал» Грузию, бывшую частью Российской империи, беглому грузинскому «царевичу» Александру.
В результате войне придавался «законный» характер. Якобы персы идут «освобождать» Грузию от «русской оккупации». Это событие имело в кавказских землях большой резонанс.
Персы проводили активную пропагандистскую кампанию, призывая грузинский народ поднять восстание и сбросить «русское иго», признать «законного царя». Сын Фетх Али-шаха наследный принц Аббас-Мирза, который был главнокомандующим персидской армии и руководил внешней политикой Персии, а также эриванский хан Махмуд прислали князю Цицианову ультимативные письма. Они потребовали вывести русские войска с Кавказа, иначе персидский шах «прогневается» и накажет «неверных».
Павел Дмитриевич ответил красиво и ясно: «На глупые и дерзкие письма, каково было ханское, с прописанием к нему ещё и повелений, словами льва, а делами теленка, Баба-хана (так в молодости звали персидского шаха — автор), русские привыкли отвечать штыками…». Кроме того, грузинский наместник потребовал освободить патриарха Даниила и вернуть ему его пост. В 1799 году, после смерти армянского патриарха, Российская империя поддержала кандидатуру Даниила, получившего на выборах большинство голосов.
Но эриванский хан Махмуд, надеясь на поддержку Персии, приказал арестовать Даниила, и на его место посадил своего ставленника — Давида. Многочисленные персидские отряды нарушали русскую границу, нападали на пограничные посты. Эриванский владыка собрал 7-тыс.
отряд. В Тавризе (Тебризе), столице Южного Азербайджана, было сконцентрирована 40-тыс. персидская армия.
Соотношение сил было в пользу Персии и её союзников. Это и позволяло персам предъявлять наглые ультиматумы России. До 1803 года князь Цицианов имел только 7 тыс.
солдат. В русскую группировку в Закавказье входили: Тифлисский, Кабардинский, Саратовский и Севастопольский мушкетерские, Кавказский гренадерский, Нижегородский и Нарвский драгунские полки. Только с 1803 года русское военное присутствие в Грузии несколько усилили.
Огромное численное преимущество было на стороне Персии. К тому же в Тегеране знали о внешнеполитических проблемах России. Назревала война России с наполеоновской Францией (III антифранцузская коалиция) и Османской империей.
Поэтому русское правительство не могло выделить значительных сил и средств для удержания занятых кавказских областей. Все ресурсы были связаны европейскими делами. Цицианов мог рассчитывать только на имеющиеся под рукой силы.
Цицианов, воспитанный на суворовской наступательной стратегии и тактике, не стал ждать вражеского вторжения и ввел войска в Эриванское ханство, бывшее вассалом Персии. Князь планировал перехватить стратегическую инициативу в войне и надеялся на высокие боевые качества русских солдат и офицеров. 8 июня 1804 года авангард отряда Цицианова под руководством С.
Тучков выступил на Эривани. 10 июня у урочища Гюмри (Гумры) русский отряд разбил вражескую конницу под началом «царя» Александра и его брата Теймураза. 19-20 июня отряд Цицианова (4,2 тыс.
человек при 20 орудиях) подошел к Эривани. Однако здесь уже располагалось 20-тыс. войско (12 тыс.
пехоты и 8 тыс. конницы) персидского принца Аббас-Мурзы. 20 июня состоялось сражение главных сил Цицианова и Аббас-Мирзы.
Атаки персидской кавалерии с фронта и флангов были отбиты русской пехотой. К вечеру персидская кавалерия прекратила бесплодные атаки и отступила. Отряд Цицианова не имел сил, чтобы одновременно противостоять персидской армии и осаждать крепость.
Поэтому Цицианов сначала решил вытеснить персов из Эриванского ханства, а затем уже приступить к осаде. С 20 по 30 июня произошла серия малых и значительных боестолкновений, в которых персов постепенно теснили. Русские войска заняли селение Канагиры, хорошо укрепленный Эчмиадзинский монастырь.
30 июня произошло новое решительное сражение. Русский отряд прошёл мимо Эриванской крепости, и двинулись на персидский лагерь, располагавшийся в 8 верстах от города. Аббас-Мирза получил подкрепления, увеличив численность армии до 27 тыс.
человек, и надеялся на победу над 4 тыс. отрядом Цицианова. Полководцем он был опытным, имея под началом командиров, которые уже не раз ходили походами на Кавказ.
К тому же персидскую армию муштровали английские и французские инструктора. Однако атака многочисленной персидской армии не смутила Цицианова. Атаки персидской конницы отражали залпами 20 орудий, поставленных в первую линию.
Шахская конница была расстроена и в беспорядке отступила. Аббас-Мирза не решился вывести пехоту и отступил за Аракс. Преследовать персов было просто некому.
У Цицианова практически не было конницы. Только несколько десятков казаков бросились на врага, переправлявшегося через реку, и захватили несколько знамен и орудий. Выставив на реке посты, Цицианов вернулся к крепости.
Город имел двойные каменные стены с 17 башнями, его защищало 7 тыс. ханских воинов и несколько тысяч ополченцев. Правда, орудий было мало, всего 22 пушки.
Задача была сложной, особенно в отсутствии осадной артиллерии. Пока готовились к осаде, пришло сообщение о приближении 40-тыс. персидской армии.
Её возглавлял сам шах Фетх Али. Противник планировал двойным ударом — со стороны крепости и реки, уничтожить небольшой отряд Цицианова. Однако Цицианов ударил первым, разбил войско Махмуд-хана, которое едва успело скрыться за воротами крепости и авангард персидской армии.
Нахождение у крепости потеряло смысл. Осадной артиллерии не было, боеприпасы и провиант заканчивались. Солдат не хватало для полной блокады, крепость не испытывала особых проблем со снабжением.
Махмуд-хан, зная о малочисленности русского отряда, отсутствии тяжелой артиллерии, проблемах со снабжением и надеясь на помощь персов, упорствовал, сдаваться не собирался. Персы опустошили все окрестности. Коммуникации были перерезаны, конницы для их охраны не было.
Отправленные тыл грузинская дружина и отряд из 109 человек во главе с майором Монтрезором были уничтожены. Грузинский отряд проявил беспечность, расположившись на ночной отдых без соответствующих мер предосторожности и был уничтожен. Отряд Монтрезора, отказался сдаться и пал в неравном бою с 6 тыс.
конным отрядом противника. Для отряда Цицианова появилась угроза голода. Цицианов осенью снял осаду и отступил.
Вместе с русскими ушли тысячи армянских семей. Кампанию 1804 года нельзя поставить в упрёк генералу Цицианову. Его отряд сделал всё возможное и невозможное в такой ситуации.
Персидский шах Фетх Али-шах.
Командующий персидской армией принц Аббас-МирзаПродолжение следует… Автор:
Заметили ошЫбку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Источники:
