Советско-германский договор о ненападении 1939 г. знаменовал резкий поворот во внешней политике СССР от поддержки «коллективной безопасности» к сотрудничеству с Германией. Раздел «сфер интересов», о котором договорились лидеры СССР и Германии, облегчил Гитлеру задачу захвата Польши и обеспечил территориальное расширение СССР в 1939-1940 годов.
После заключения Мюнхенского договора между Германией, Италией, Великобританией и Францией 30 сентября 1938 г. политика «коллективной безопасности» потерпела неудачу, и СССР оказался в изоляции. Это создало предпосылки для пересмотра проводившегося Советским Союзом курса, направленного против гитлеровской Германии.
Такой пересмотр соответствовал и интересам германского руководства, готовившегося к военному столкновению с Польшей. После захвата Чехии Германией 15 марта 1939 г. Польша получила гарантии безопасности от Великобритании и Франции, а 14 июня в Москве начались англо-франко-советские переговоры о союзе против Германии.
Однако они шли медленно и практически зашли в тупик. Германия также остро нуждалась в сырье, которое в условиях конфликта с Великобританией и Францией можно было купить в СССР. В этих условиях начались советско-германские контакты, направленные на улучшение двусторонних отношений.
16 декабря 1938 г. заведующий восточно-европейской референтурой политико-экономического отдела МИД Германии К. Шнуре сообщил советским представителям, что Германия готова предоставить кредит в обмен на расширение советского экспорта сырья. Это предложение стали точкой отсчета советско-германского сближения — пока неустойчивого и ничем не гарантированного.
Германская кредитная инициатива вызвала положительный отклик с советской стороны. Договорились, что 30 января в Москву отправится делегация во главе с Шнурре.
На новогоднем приеме глав дипломатических миссий 12 января 1939 г. Гитлер внезапно подошел к советскому послу А. Мерекалову, «спросил о житье в Берлине, о семье, о поездке в Москву, подчеркнул, что ему известно о моем визите к Шуленбургу в Москве, пожелал успеха и попрощался».
Такого прежде не бывало. Но такую демонстрацию Гитлер считал максимумом публичной огласки своих намерений, на которые он мог пойти без ответных выражений симпатии с советской стороны. А их не было.
17 апреля статс-секретаря Германского МИД (первого заместителя Риббентропа) Э. Вайцзекера посетил советский посол А. Мерекалов.
Повод для визита был вполне приличный: после захвата Чехословакии остался неурегулированный вопрос о советских военных заказах, которые были размещены на чешских заводах «Шкода». Однако обсуждение вышло за рамки этого процесса, речь пошла о «политическом климате» в отношениях двух государств.
5 мая к К. Шнурре зашел советник советского посольства Г. Астахов (опять по поводу «Шкоды» — немцы заявили о готовности выполнить советский заказ), и речь пошла о переменах в советском Наркомате иностранных дел. Шнурре докладывал: «Астахов коснулся смещения Литвинова и попытался, не задавая прямых вопросов, узнать, приведет ли это событие к изменению нашей позиции в отношении Советского Союза». После замены М. Литвинова на посту Наркома иностранных дел В. Молотовым «Гитлер впервые за шесть лет своего правления изъявил желание выслушать своих экспертов по России». Из их доклада Гитлер узнал, что СССР придерживается сейчас не политики мировой революции, а более прагматичного государственного курса. Посмотрев документальный фильм о советских военных парадах, фюрер воскликнул: «Я совершенно не знал, что Сталин — такая симпатичная и сильная личность». Немецким дипломатам была дана команда и дальше зондировать возможности сближения с СССР.
Беседы Шнурре и Астахова стали более частыми. 26 мая посол Германии в СССР Ф. фон Шуленбург получил указание активизировать контакты с Молотовым.
Но дело пока не сдвигалось с мертвой точки — у советского руководства сохранялись надежды на переговоры с Великобританией и Францией. Однако, как политические переговоры с Великобританией и Францией в июне-июле, так и военные консультации в августе шли тяжело. 18 июля Молотов дал команду возобновить консультации с немцами о заключении хозяйственного соглашения.
22 июля было заявлено о возобновлении советско-германских экономических переговоров. На этом этапе благосклонность к германским предложениям могла использоваться для давления на несговорчивых англо-французских партнёров.
В конце июля Шнурре получил инструкции встретиться с советскими представителями и возобновить консультации об улучшении советско-германских отношений. Он пригласил пообедать Астахова (в связи с отъездом Мерекалова он стал поверенным в делах СССР в Германии) и заместителя советского торгового представителя Е. Бабарина (представитель в это время тоже отдыхал). В неформальной обстановке ресторана Шнурре обрисовал этапы возможного сближения двух стран: возобновление экономического сотрудничества путем заключения кредитного и торгового договоров, затем «нормализация и улучшение политических отношений», затем заключение договора между двумя странами либо возвращение к договору о нейтралитете 1926 г. Шнурре сформулировал принцип, который затем будут повторять его начальники: «во всем районе от Черного моря до Балтийского моря и Дальнего Востока нет, по моему мнению, неразрешимых внешнеполитических проблем между нашими странами». Молотов телеграфировал Астахову: «Между СССР и Германией, конечно, при улучшении экономических отношений, могут улучшиться и политические отношения. В этом смысле Шнурре, вообще говоря, прав… Если теперь немцы искренне меняют вехи и действительно хотят улучшить политические отношения с СССР, то они обязаны сказать нам, как они представляют конкретно это улучшение… Дело зависит здесь целиком от немцев. Всякое улучшение политических отношений между двумя странами мы, конечно же, приветствовали бы».
Германский министр иностранных дел Риббентроп принял Астахова и поставил перед ним альтернативу: «Если Москва займет отрицательную позицию, мы будем знать, что происходит и как нам действовать. Если случится обратное, то от Балтийского до Черного моря не будет проблем, которые мы совместно не сможем разрешить между собой».
11 августа Сталин, обсудив сложившуюся ситуацию на Политбюро, дал добро на усиление контактов с Германией. 14 августа Астахов сообщил Шнурре, что Молотов согласен обсудить и улучшение отношений, и даже судьбу Польши. 15 августа посол Шуленбург получил инструкцию Риббентропа предложить советской стороне принять в ближайшее время визит крупного руководителя Германии.
Но Молотов ответил, что с визитом Риббентропа торопиться не надо, «чтобы все не ограничилось просто беседами, проведенными в Москве, а были приняты конкретные решения». Время работало на СССР, так как Гитлер запланировал нападение на Польшу уже на 26 августа.
Для ускорения дела Риббентроп направил Шуленбурга к Молотову уже с проектом пакта, простым до примитивности: «Германское государство и СССР обязуются ни при каких обстоятельствах не прибегать к войне и воздерживаться от всякого насилия в отношении друг друга». Второй пункт предусматривал немедленное вступление в действие пакта и его долгую жизнь — 25 лет. СССР и Германия не должны были воевать до 1964 г.
В специальном протоколе Риббентроп предлагал провести «согласование сфер интересов на Балтике, проблемы прибалтийских государств» и т. д. На первой встрече с германским послом 19 августа Молотов ответил, что если экономические соглашения будут подписаны сегодня, то Риббентроп может приехать через неделю — 26 или 27 августа.
Это было поздновато для немцев — как раз на эти дни они планировали напасть на Польшу. К тому же Молотова удивил по-дилетантски составленный проект пакта. Он предложил немцам взять за основу один из уже заключенных пактов и составить проект как положено, с несколькими статьями, принятыми дипломатическим оборотами.
Но 19 августа было принято принципиальное решение принять Риббентропа в Москве в ближайшее время. На второй встрече с Молотовым в этот день Шуленбург получил проект пакта о ненападении, составленный по всем правилам дипломатической науки. В ночь на 20 августа торгово-кредитное соглашение было подписано. СССР получал 200 миллионов марок, на которые мог покупать германское оборудование, а долги гасить поставками сырья и продовольствия.
20 августа Гитлер, рискуя своим престижем, направил Сталину личное послание, чтобы подтолкнуть нового партнера принять Риббентропа 22 или 23 августа. В своем письме Гитлер принимал советский проект пакта. 21 августа Сталин поблагодарил Гитлера за письмо, выразил надежду, что пакт станет «поворотным пунктом в улучшении политических отношений между нашими странами» и согласился на прибытие Риббентропа 23 августа.
Когда Гитлер узнал, что Риббентроп может ехать в Москву 23 августа, он воскликнул: «Это стопроцентная победа! И хотя я никогда этого не делаю, теперь я выпью бутылку шампанского!»23 августа, прилетев в Москву, Риббентроп встретил прохладный прием, но на очень высоком уровне. В переговорах участвовал лично Сталин. Советская сторона отвергла предложенную немцами преамбулу о дружбе между двумя народами, но согласилась на формулировку о «дружественном» обмене мнениями для решения советско-германских разногласий.
К договору прикладывался секретный протокол, предусматривающий раздел «сфер влияния» на Востоке Европы. Риббентроп предложил СССР распоряжаться судьбой Финляндии и Бессарабии. Прибалтику было решено поделить на сферы интересов: Эстонию, географически наиболее близкую к Ленинграду — Советскому Союзу, Литву — Германии.
По поводу Латвии разгорелся спор. Риббентроп пытался получить в немецкую сферу влияния Либаву и Виндаву, но эти порты были нужны Советскому Союзу, и Сталин знал, что соглашение Гитлеру дороже, чем два порта и вся Латвия в придачу. Гитлер не стал упрямиться и отдал Латвию, сообщив свое решение Риббентропу в Москву.
В отношении Польского государства Риббентроп предлагал провести раздел сфер интересов по границе этнической Польши, «линии Керзона», отдав под контроль СССР Западные Белоруссию и Украину. Но Сталин считал возможным провести линию раздела по Висле, претендуя таким образом на участие в решении судьбы польского народа. В целом сфера интересов СССР была близка к границам Российской империи.
После подписания документов с плеч участников переговоров свалилась гора — срыв встречи означал бы стратегический провал для обеих сторон. Разговор пошел гораздо дружелюбнее. Советско-германский пакт о ненападении, известный как пакт Молотова-Риббентропа, был подписан в ночь на 24 августа 1939 г. (официальной датой его подписания считается день начала переговоров 23 августа).
Этот договор положил начало периоду советско-германского сближения, облегчил Гитлеру задачу разгрома Польши, на которую Германия напала 1 сентября 1939 г. Великобритания и Франция 3 сентября объявили войну Германии, положив начало Второй мировой войне. СССР использовал этот военный конфликт, заняв западные части Украины и Белоруссии, входившие до этого в состав Польского государства.
28 сентября был заключен новый советско-германский договор «О дружбе и границах», который закреплял раздел территории разрушенного Польского государства между СССР и Германией. Согласившись на передачу Германии всех этнических польских территорий, СССР получил в свою сферу влияния еще и Литву, и приступил к установлению своего военно-политического контроля над государствами Прибалтики.
0 комментариевСОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЙ ДОГОВОР О НЕНАПАДЕНИИ 1939 года – договор о ненападении между Германией и СССР, заключенный в ночь с 23 на 24 августа 1939 года и известный также как «пакт Молотова-Риббентропа». После прихода к власти в Германии А. Гитлера советско-германские отношения были враждебными, СССР проводил политику «коллективной безопасности». Политика «умиротворения» и заключения Мюнхенского договора 1938 года подорвали доверие СССР к Великобритании и Франции в качестве партнеров, что сказалось на ходе англо-франко-советских переговоров 1939 года, не увенчавшихся успехом. В этих условиях с декабря 1938 года начались советско-германские контакты, направленные на улучшение двусторонних отношений. Инициативу сближения проявляла германская сторона. В условиях готовившегося Германией нападения на Польшу она была заинтересована в заключении пакта о ненападении с СССР. Министр иностранных дел Германии И. Риббентроп поддержал обсуждение возможности советско-германского сближения, которое вел заведующий восточно-европейской референтурой политико-экономического отдела МИД Германии К. Шнуре с советником советского посольства Г. Астаховым (затем исполнявшим обязанности полпреда). 26 мая посол Германии в СССР Ф. фон Шуленбург получил указание активизировать контакты с Наркомом иностранных дел СССР В. Молотовым. 22 июля было заявлено о возобновлении советско-германских экономических переговоров. 19 августа советским руководством было принято принципиальное решение принять Риббентропа в Москве в ближайшее время и заключить пакт. В ночь на 20 августа было подписано выгодное СССР торгово-кредитное соглашение. 23 августа Риббентроп прибыл в Москву и вел переговоры с И. Сталиным и В. Молотовым.
Стороны обязывались в течении десяти лет воздерживаться от нападения друг на друга, от участия во враждебных друг другу группировках (что означало невозможность дальнейшего существования Антикоминтерновского пакта) и от поддержки держав, которые могут начать войну против Германии и СССР (имелись в виду прежде всего Великобритания и Франция). Советско-германские разногласия могли решаться только путем взаимных консультаций, а не силой.
К договору прикладывался секретный протокол, предусматривающий раздел «сфер влияния» на Востоке Европы. Риббентроп предложил СССР распоряжаться судьбой Финляндии и Бессарабии. Прибалтику было решено поделить на сферы интересов: Эстонию, географически наиболее близкую к Ленинграду – Советскому Союзу, Литву – Германии. По поводу Латвии разгорелся спор. Риббентроп пытался получить в немецкую сферу влияния Либаву и Виндаву, но эти порты были нужны Советскому Союзу, и Сталин знал, что соглашение для Гитлера дороже, чем эти территории. В отношении Польского государства Риббентроп предлагал провести раздел сфер интересов по границе этнической Польши, «линии Керзона», отдав под контроль СССР Западные Белоруссию и Украину. Но Сталин считал возможным провести линию раздела по Висле, претендуя таким образом на участие в решении судьбы польского народа. В целом сфера интересов СССР была близка к границам Российской империи.
Советско-германский пакт о ненападении, известный как пакт Молотова-Риббентропа, был подписан в ночь на 24 августа 1939 года (официальной датой его подписания считается день начала переговоров 23 августа).
Этот договор положил начало периоду советско-германского сближения, облегчил Гитлеру задачу разгрома Польши, на которую Германия напала 1 сентября 1939 года (см. Германо-польская война 1939-1945 годов), спровоцировав начало Второй мировой войны в Европе. 28 сентября был заключен новый советско-германский договор «О дружбе и границах», который закреплял и корректировал условия пакта 23 августа. Пакт знаменовал резкий поворот во внешней политике СССР от поддержки «коллективной безопасности» к сотрудничеству с Германией. Раздел «сфер интересов» обеспечил территориальное расширение СССР в 1939-1940 годах. Пакт был разорван Германией 22 июня 1941 года, напавшей на СССР.
Источники: 1939. Предвоенный кризис в документах. М.
, 1992; Документы внешней политики СССР. Т. 22.
М. ,1992 Смежные статьи Литература
- Восточная Европа между Гитлером и Сталиным. 1939-1941 гг. М., 1999
- Розанов Г.Л. Сталин – Гитлер. Документальный очерк советско-германских дипломатических отношений, 1939-1941. М., 1991
- Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941. М., 1992
- Фляйшхауэр И. Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии 1938-1939. М., 1991
- Шубин А.В. Мир на краю бездны. От глобального кризиса к мировой войне. 1929-1941 годы. М., 2004
Советский Союз предлагал Польше военную помощь. Но Польша от помощи отказывалась. 18 августа 1939 года министр иностранных дел Польши Юзеф Бек послам Англии и Франции отвечал следующее: «У нас нет военного соглашения с СССР. Мы не хотим его». А Советский Союз очень хотел заключить с Польшей военное соглашение, так как становилось ясным, что Германия нападёт на Польшу и немецкие войска окажутся у границы СССР в Западной Украине и Западной Белоруссии, что для Германии намного уменьшит время, необходимое для захвата жизненно важных центров Советского Союза. Что было делать СССР в этой ситуации, когда ни Англия, ни Франция, ни Чехословакия (под давлением первых двух стран), ни Польша не захотели заключить с СССР договор о взаимопомощи? Что было делать СССР, когда с Запада на него готовилась напасть Германия, а с Востока — Япония, и все западные страны «благословляли» агрессоров? Руководство нашей страны нашло выход, казалось бы, из безвыходного положения, в которое был поставлен СССР, и… заключило договор о ненападении с Германией. Данный договор, или, как ещё его называют, «пакт», изменил отношение к нам западных держав и Японии. Они начали считаться с СССР. Сталин лично принимал участие в переговорах с министром иностранных дел Германии Иоахимом фон Риббентропом 23 августа 1939 года. В этот день переговоры завершились подписанием вышеуказанным германским министром и министром иностранных дел СССР Вячеславом Михайловичем Молотовым (Скрябиным) советско-германского договора о ненападении. По имени министров его ещё называют «Пактом Молотова-Риббентропа». Возможно, к договору прилагался секретный протокол, определявший «сферы влияния» двух сторон. Германия обязывалась не вмешиваться в дела восточной части Польши, Эстонии, Латвии, Литвы и Бессарабии, то есть тех территорий, которые до революции входили в состав Российской империи, а после революции — в состав советского государства, и были захвачены Польшей военным путём у Молодой Советской Республики в 1918—1920 годах. СССР обязывался не вмешиваться в дела Польши, кроме Западной Украины и Западной Белоруссии. Кстати, стоит вспомнить, что Венский конгресс 1814—1815 годов произвёл передел Польши: из большей части Варшавского княжества было создано Королевство (Царство) Польское, переданное русскому царю. Другие польские земли были переданы Пруссии и Австрии. Советское правительство признало за польским народом право на свободное самоопределение и аннулировало все договоры царского правительства о разделах Польши. Польша «отблагодарила» советское правительство тем, что в 1920 году напала на советское государство. В своей речи 3 июля 1941 года Сталин сказал: «Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили нашей стране мир в течение полутора годов и возможность подготовки своих сил для отпора…». И. В. Сталин говорил правду. Именно в это время были спроектированы и запущены в серийное производство новые образцы оружия. Невозможно не обратить внимание и на то, что в период соблюдения договора Германия поставила нам определённое количество уникального, необходимого промышленности оборудования, которое позволяло нам выпускать оружие в больших количествах и лучшего качества. Поставки определялись целым рядом договоров. В частности, за несколько дней до заключения договора о ненападении (19 августа) было заключено советско-германское кредитное соглашение, а в дальнейшем договоры о поставке оборудования. Естественно, возникает вопрос: почему Германия позволяла нам возвращать свои территории, предоставляла денежные кредиты, поставляла промышленное оборудование, которое могло быть использовано для производства вооружения? Данные факты объясняю тем, что Германия очень низко оценивала возможности «неполноценных» рас славян и считала, что всё вернёт за несколько недель, и заводы, имеющее немецкое оборудование, в конечном счёте, будут работать на Германию. «Пусть русские их строят для немцев», — рассуждали в Берлине, и играли в опасную игру. Главное, считал Гитлер, что Германия после подписания с СССР договора может спокойно расширять свои владения, накапливая промышленный и людской потенциал, позволяющий без особого напряжения уничтожить Советский Союз. Советско-германский договор пытаются представить как агрессивные действия СССР те, кто ненавидит Россию и нас, живущих в ней. Ведь этот договор способствовал тому, что мы победили и выжили в этой страшной войне с Европой. Договор был заключён для повышения безопасности народов, живущих на территории СССР. Нам бы гордиться этим дипломатическим, политическим решением, но многие жители вторят клеветникам России и готовы каяться за то, что такой договор был подписан. И никак не поймут, что нам есть чем гордиться, но не за что каяться. Нашим народом, нашим правительством в то время сделаны миллионы дел, дающих право гордиться своей Родиной и своим народом. Взять хотя бы тот факт, что даже при наличии договора о ненападении с Германией наше правительство сумело сделать так, что СССР не был втянут в войны Германии в Европе. Продолжение следует… Теги: Великая Отечественная войнаСССРфашизмисториявойна
23 августа в 3 часа 30 мин. дня состоялась первая беседа Председателя Совнаркома и Наркоминдела СССР тов. Молотова с министром иностранных дел Германии г. фон Риббентропом но вопросу о заключении пакта оненападении. Беседа происходила в присутствии тов. Сталинаи германского посла г. Шуленбурга и продолжалась около 3 часов. После перерыва, в 10 часов вечера, беседа была возобновлена и закончилась подписанием договора о ненападении, текст которого приводится ниже.
Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом[55]Правительство СССР и Правительство Германии, руководимые желанием укрепления дела мира между СССР и Германией и исходя из основных положений договора о нейтралитете, заключенного между СССР и Германией в апреле 1926 года, пришли к следующему соглашению:
Статья IОбе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга, как отдельно, так и совместно с другими державами.
Статья IIВ случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни вкакой форме эту державу.
Статья IIIПравительства обеих Договаривающихся Сторон останутся в будущем в контакте друг с другом.
Статья IVНи одна из Договаривающихся Сторон не будет участвовать в какой-нибудь группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.
Статья VВ случае возникновения конфликтов между Договаривающимися Сторонами по вопросам того или иного рода обе стороны будут разрешать эти споры или конфликты исключительно мирным путем в порядке дружественного обмена мнениями или в нужных случаях путем создания комиссий по урегулированию конфликта.
Статья VIНастоящий договор заключается сроком на десять лет, с тем что, поскольку одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует его за год до истечения срока, срок действия договора будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет.
Статья VIIНастоящий договор подлежит ратификации в возможно короткий срок. Обмен ратификационными грамотами должен произойти в Берлине. Договор вступает в силу немедленно после его подписания. Составлен в двух оригиналах на немецком и русском языках в Москве.
None 13. СЕКРЕТНЫЙ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОТОКОЛ К СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОМУ ДОГОВОРУ О НЕНАПАДЕНИИ[56]23 августа 1939 г.
Один из секретных протоколов, приложенных к договору, вошедшему в историю как “пакт Риббентропа- Молотова”.
При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:
1) В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.
2)В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского Государства, границы сфер интересов Германии и СССР будут приблизительно проходить по линии рек Нарева, Вислы и Сана. Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском:
Источники:
